Балдахин кровати был поднят. В изножье лежал вязаный плед, а перина, огромная и широкая, была мягкая, точно облако. И лишь одна деталь в богато обставленной спальне казалась инородной и лишней.
Я.
Что я здесь делала — в чужой постели на тонких шелковых простынях среди богатства и роскоши, достойных, по меньшей мере, баронессы Вудверт?
И тут память вернулась ко мне — обрушилась на плечи невыносимой тяжестью.
Ночной сад. Поиски Лорри. Встреча с герцогом. Бегство. Погоня. Мэрион. Граф Хенсли…
Я бросила взгляд на окно и чуть не задохнулась от ужаса. Сквозь полупрозрачные шторы ярко синело полуденное небо.
— Лорри!
Где она, как она, что с ней?
Я дернулась, приподнимаясь на локтях — и тут же со стоном упала обратно в облачные объятия перины. Перед глазами запрыгали черные точки, приступ дурноты сдавил грудь. Тело не слушалось, голова раскалывалась на части.
Упрямо сжав губы, я попыталась снова.
И снова.
Сесть удалось с четвертой попытки. Вцепившись в край прикроватного столика и тяжело дыша сквозь стиснутые зубы, я опустила на пол сначала одну ногу, затем вторую. Оперлась на столешницу, пошатнулась…
— Миледи, что вы делаете?
От неожиданности пальцы ослабли, и я бессильно упала обратно на подушки. В дверях спальни замерла служанка — незнакомая миловидная девица в белоснежном переднике. При виде меня она заохала, едва не выпустив из рук поднос с кувшином воды и полотенцем для обтираний.
— Нельзя же так, миледи, — опустив тяжелую ношу на стул, она подлетела ко мне и, обняв за плечи, попыталась уложить обратно в постель. — Доктор и его светлость велели вам лежать и набираться сил. Так что если нужно чего, миледи…
— Я не леди, — странное, неуместное обращение и едва прикрытая насмешка в голосе девицы выбили меня из колеи.
— Были такие слухи, — фыркнула служанка. — Но его светлость приказал обращаться к вам только так и исполнять малейшую вашу прихоть.
— Его светлость?.. Лорд Хенсли?
— А кто же еще? — девица хихикнула. — Жених ваш. Будто не знаете.
Жених?
Подтверждение нашлось сразу же, не пришлось даже расспрашивать насмешливую служанку. Безымянный палец правой руки украшало кольцо — изящный золотой ободок с россыпью мелких бриллиантов и сиреневым сапфиром в центре, напоминавшим об аместистовом взгляде графа Хенсли и чарах мастера над разумом.
Я нервно сглотнула.
Немыслимо. Невероятно.
Происходящее казалось чем-то совершенно нереальным — очередной игрой в «леди Хенсли», которую Лорри выдумала, чтобы подразнить меня за тщательно скрываемый интерес к старшему брату. Однако вот она я, в богатых покоях, и на моем пальце помолвочное кольцо рода Хенсли. Что это, если не чья-то глупая шутка?