— Коул, — непривычное имя чуть не застряло в горле, и голос предательски дрогнул. — Мне… — Лорри никогда не сказала бы «жаль», а именно это, как назло, вертелось на языке. — Мне… и самой нормально… идти. Я могу. Сама. Самостоятельно.
Аметистовые глаза обожгли холодным огнем. Рука еще крепче сомкнулась на локте.
— Не сомневаюсь, — почти по слогам проговорил граф, — что можете. У вас талант самостоятельно влипать в неприятности.
Закусив губу, я предприняла ещё одну попытку — ускорила шаг и ласково прильнула к напряженному плечу, как сделала бы в моем воображении настоящая Лоррейн, стремясь задобрить брата.
— Ну Коул… пожалуйста…
Лорд Хенсли остановился так резко, что я, не успев затормозить, споткнулась и почти повисла на руках графа. Осознала, что сделала — и отпрянула, отчаянно краснея. Не зная, как справиться с волнением, обвела взглядом пустующий коридор. Мы были совсем рядом с покоями юной графини Хенсли. Прошли почти половину дворца, а я и не заметила как…
— Нет, — вернул в реальность твердый голос. Собрав волю в кулак, я подняла голову, боязливо встретив аметистовый взгляд. Звериной маски на лице лорда Хенсли уже не было. — Не «ну», не «Коул» и не «пожалуйста». Чем, вот скажите мне, вы думали?
— Это случайность, — вырвалось беспомощное признание. — Я понятия не имела, что герцог попросит у меня танец. Я не хотела… я…
И тут до меня дошло.
Лорд Хенсли сказал «вы».
Он сказал «вы» уже второй раз — «у вас талант влипать в неприятности», «чем вы вообще думали» — а я все пропустила мимо ушей. Хотя должна была заметить сразу же — граф никогда не обращался к сестре на «вы».
Да, да, так и было. А значит…
Проклятье. Проклятье!
Боги всеблагие, значит, он…
В ужасе я попыталась отодвинуться от грозного графа.
— Простите, лорд Хенсли, — язык не слушался, а все заготовленные речи в один момент выветрились из головы. — Я не хотела ничего дурного. Правда…
— Я же сказал вам прямым текстом, мисс Вестерс, — да, мой маскарад ни на секунду не обманул мастера над разумом. Боги, на что я только надеялась? — Не приближайтесь к лорду Голдену. И главное, не впутывайте Лоррейн. А что делаете вы? Принимаете ухаживания герцога, выдавая себя за подопечную.
— Я не принимала его ухаживаний. Он сам…
— Сам, разумеется, — оборвал меня лорд Хенсли. Сарказм в его голосе, казалось, можно было намазать на хлеб. — А вы, невинная душа, совершенно этого не хотели.
Он вдруг подался ко мне столь порывисто и резко, что я, растерявшись, отшатнулась. Лопатки коснулись жесткого ворса гобелена — дальше бежать было некуда. Сглотнув ком в пересохшем от волнения горле, я подняла взгляд на лорда Хенсли. Аметистовые глаза смотрели грозно. И вместе с тем было в них что-то такое, отчего сердце забилось встревожено и быстро.