— Обними меня…
Груша послушно обвила его сильную шею руками и, размыкая для него губы, как будто на экзамене старалась вести себя как надо. Он уже хрипло дышал и, чуть отстранившись, начал проворно стягивать с нее платье и нижние юбки. Он так и стоял на коленях на кровати, наклонившись над девушкой. Уже через пять минут Груша оказалась совершенно обнажена. Восхищенный горящий взор Константина пробежался по округлым бедрам девушки, по изящным стройным ногам, золотым маленьким колечкам волос в промежности, по узкой талии и выпуклым полноватым девственным грудям, которые, как два упругих холма, возвышались над ее изящным станом. Невольно опустив руку на ее коленку и проведя вверх по стройному бедру, он выдохнул:
— Просто чудо как хороша…
Смутившись от его слов, а еще более от широкой теплой ладони, которая надолго задержалась на ее груди, лаская и гладя, Груша отвернула лицо в сторону. Спальня освещалась несколькими канделябрами со свечами. Константин понял, что для него это вполне обычное действо, а девушка, видимо, невероятно смущена. Он понимал, что еще никогда она не была близка с мужчиной. Оттого Урусов проворно встал с постели и быстро затушил ближайшие к кровати свечи, чтобы хоть немного успокоить ее стыдливость. Уже через пару минут, стремительно раздевшись, князь вновь вернулся к постели. Опустившись на девушку и, опираясь на одно колено, стараясь не сильно давить на нее, он ласково поцеловал ее щеку. Его рука властно повернула ее разрумянившееся личико, и он нежно, но повелительно прошептал:
— Поцелуй меня сама…
Склонив голову к ее губам, Константин вновь впился в ее рот умелым страстным поцелуем. Груша ответила на его поцелуй, как он и велел. Через миг Урусов уже более яростно, с упоением начал терзать ее губы, руками разминая и лаская нежное податливое тело.
В самый интимный момент князь отвел одну ногу девушки в сторону и с силой надавил на ее промежность. Ему удалось лишь со второго раза полностью овладеть ее упругим девственным лоном, и он ощутил, как Груша напряглась. Не спуская с ее бледного запрокинутого лица с закрытыми глазами напряженного пронзительного взгляда, Урусов быстро задвигался между ее ног, чувствуя, что ее плоть невозможно узка, упруга и нежна. Он чуть опустил голову, выгнувшись, и посмотрел на ее промежность. На светлых колечках волос ее лона были видны кровавые подтеки. Сладостно выдохнув, Урусов еще раз удостоверился, что девушка чиста и он первый мужчина в ее жизни, и вновь обратил свой затуманенный взор на ее личико. Он видел, как она сжала губы, и, чувствуя невероятное сладостное возбуждение и наслаждение, опустил разгоряченное лицо на ее шею, увеличивая темп соития. Уже через некоторое время наступила разрядка, и он, сильно напрягшись, замер над ней. Стараясь не давить на девушку, Константин уткнулся лицом в ее ухо. Спустя минуту, едва придя в себя, он глухо выдохнул: