Инна:
Судя по внешнему виду кровососки, встретившей нас в ординаторской после ночной смены, на ней пахало целое село, попеременно используя ее то вместо плуга, то вместо быка. И это с такой перекошенной физией она собирается по палатам ходить? Да от нее даже самые стойкие пациенты в раз разбегутся!
Перевод бумажки не порадовал. Нет, я понимала, конечно, что блохастик врать мне не будет, не в этой мелочи, но искренне надеялась найти хоть какой-нибудь лаз, чтобы вырваться на волю. Ага, размечталась, наивная чукотская девочка. Быть тебе, Инка, женой оборотня. И прощай, Земля, колледж, родная деревня, мама и родичи. Станет Инна Любова постоянной производительницей кучи блохастых волчат, почему-то по глупости именуемых ее детьми. Да, как оказалось, в такой ситуации, когда дело коснулось непосредственно меня, я — расистка. Странно, правда? И ведь ни одна рожа не вступится. Все будут скромненько глазки отводить и за спиной активно кости мыть. Гады. А самое противное — я их понимаю. Не одобряю, нет, но понимаю. Кто я, собственно, такая, чтобы ради меня портить отношения с одним из якобы потомков божеств? Миры меняются, а население в них все такое же, с тем же отвратным, двуличным, эгоистичным характером. И чего мне в своем мире не жилось спокойно? Заканчивала бы сейчас спокойно колледж, готовилась к поступлению в ВУЗ, параллельно проходила практику в местной больничке. Тишь. Спокойствие. Благодать. Никаких кровососов, никаких оборотней, никаких игр «охотник-жертва». Нет же, халявы захотелось — бесплатного питания, бесплатной крыши над головой и, как оказалось, «бесплатного» замужества. Права Сурина, ой, права. Дура я и есть. В общем, настроение стремительно катилось куда-то в Марианскую впадину.
— Десятый этаж. Див в хронической стадии. Повторяю: десятый этаж, див в хронической стадии.
И? Стадии чего? Почему так резко побледнели все интерны? Вон, даже вампирша пытается со стеночкой слиться.
— Народ…
— Инка, молчи. Нас здесь нет. Пусть кто-нибудь из старших берет его. У них нервы покрепче будут.
Да? А почему? И что заставляет обычно спокойную, безэмоциональную сирин практически истерично верещать снова и снова о непонятном диве?
С настроением суицидника я встала со стула и потопала к выходу. В конце концов, какая разница, где помирать: в лапах непонятного чудовища или во время родов в особняке оборотня? А так, хоть развеюсь, на живого дива посмотрю.
До нужного этажа доехала на лифте, удивляясь полностью пустым помещениям больницы. Обычно здесь, что в подъемнике, что в коридорах, от народа не протолкнуться. А тут все как будто вымерли. Ну не дива же они испугались, в самом деле?