Пока парень отсутствовал, я поднялась наверх по крутой деревянной лестнице с высокими ступеньками, вышла в коридор, осмотрелась: итак, три комнаты и небольшой закуток с открытой дверью. Первым делом сунула нос туда. Оказалось, что-то вроде гардероба. Одежда разнообразием не баловала, но изобразить из себя девушку из высшего света позволяла. Что ж, одной проблемой меньше.
Я внимательно прошерстила все три комнаты. Обстановка везде одна и та же: кровать, стол, стул, узкие окошки, почему-то зарешеченные. Прямо-таки монашеские кельи, а не жилища якобы благородных господ. И нигде ни единого документа, ни единой книги, вообще ничего. Полностью нежилые помещения. Отдав дань своей паранойе, цветущей сейчас пышным цветом, я с помощью новенького дактилоскопического прибора тщательно сняла отпечатки пальцев и сразу же пробила их по базе. Сара, Дирк, Рик, три оперативника, ушедшие недавно на задание. Больше никто здесь не появлялся.
Вздохнув, я нырнула в гардероб, достала необходимые вещи, свалила их на кровать Сары и начала переодеваться. Так, сперва льняную камизу[1], затем — голубое шёлковое платье-котт, длиной до лодыжки, сверху — тёмно-синий сюрко[2] в его потайной карман, пришитый внутри, положим парализатор, а сверху — холщовый мешочек с тремя золотыми, пятью серебряными и несколькими медными монетами, на ноги — пигаш[3]. Всё, теперь готова. Жаль, зеркала нет.
Спустившись вниз, я собралась было подождать Алекса в гостиной, так я мысленно окрестила комнату с забитыми окнами, но в дверь заколотили, причем не только кулаками. Это что за вторжение в частную собственность? Пожалев, что ничего опаснее парализатора при себе нет, я подошла к деревянной конструкции и как можно громче поинтересовалась:
— Кому жить надоело?
С той стороны воцарилась тишина, затем послышались тихие всхлипы, и неуверенный мужской бас произнес:
— Дык… Ваша… милость… вора поймали… Говорит, здесь живет…
Вора, говорите? Ох, чувствую, спущу я с этого вора шкуру…
Я открыла дверь, грозно уставилась на честную компанию, втайне боясь, что придется отправлять Алекса назад, в Академию, так как здесь средств для сращивания костей и тканей, увы, не наблюдалось. Внимательно осмотрела пацана и перевела тайком дух: да, тумаков ему надавали, лицо разукрасили хорошенько, глаза вон аж светятся в ночи, из губы кровь течет, но ничего вроде не сломано.
— И? — повернулась все с той же властностью к двум громилам, возвышавшимся по обе стороны от паренька.
— Дык… — замялся тот, что справа, — Ваша…
— Светлость.
Мужик побледнел, но упрямо продолжил: