Неподалеку от библиотеки, в небольшой нише, где обычно стояли вазоны с живыми цветами, находились трое: рослый эльф, скрючившийся от боли, рыдавшая служанка и Вика. Рядом валялись осколки вазона. «Уронили? Или досталось этому идиоту?» — гадал Альберт, приближаясь. Крови нигде не было видно, так что, скорее всего, вазон упал на пол, минуя тело эльфа.
— Что тут происходит? — немного высокомерно поинтересовался Альберт и мгновенно наткнулся на злобный взгляд жрицы.
— Если еще раз, хоть один, кто-то из вас, мужиков, посмеет насильничать, лишится своего «хозяйства» и будет до конца жизни писать через трубочку, — последовал ответ. И уже служанке. — Пойдем отсюда.
Альберт дождался, пока женские фигуры исчезнут вдали, и только потом повернулся к уже выпрямившемуся эльфу.
— Кого я вижу. Неужели это вы, милорд? — язвительно поинтересовался он у министра финансов, славившегося своей любовью к молоденьким служанкам. — Что ж, вынужден вас огорчить: с этой минуты ваш пост свободен. У вас сутки, чтобы отправиться вместе с семьей в самое дальнее имение. Иначе…
Он не договорил. Пострадавший эльф открыл было рот, чтобы оспорить решение принца.
— Не советую спорить со мной. Или ваше имущество достанется короне, — добил Альберт, не любивший насильников. Одно дело — взять ту, кто хочет тебя, тогда вам точно будет хорошо вместе, и совсем другое — брать силой, не испытывая удовольствие. По крайней мере, сам Альберт никогда при таком акте удовольствия не испытал бы. — Что же вы стоите? Время идет.
Едва выйдя из библиотеки, Вика настороженно прислушалась: где-то рядом явно что-то происходило. Какая-то возня, приглушенные звуки. Да что за…
В нише рядом с библиотекой оказались пожилой эльф и молодая служанка, отчаянно от него отбивавшаяся. Платье девушки было частично разорвано, на глазах виднелись слезы.
— Не знала, что среди эльфов встречаются насильники, — Вика подошла, встала рядом и, недолго думая, столкнула вазон с цветами на пол — шум, вот что ей было нужно.
— Не пошли бы вы, почтенная жрица, — огрызнулся было эльф и сразу же скорчился от боли.
— Идиот — это диагноз, — равнодушно сообщила ему Вика.
— Что тут происходит? — раздался голос Альберта.
«Вы ж на него посмотрите: настоящий наследный принц, пусть и с лошадиными яйцами», — фыркнула про себя Вика, вслух же произнесла:
— Если еще раз, хоть один, кто-то из вас, мужиков, посмеет насильничать, лишится своего «хозяйства» и будет до конца жизни писать через трубочку, — и уже служанке. — Пойдем отсюда.
Проводив девчонку куда подальше от некоторых озабоченных остроухих, Вика зашагала в свою комнату: настроение было боевое, попадись под руку кто-нибудь из эльфов, на одного диковинного зверя во дворце стало бы больше.