– Извини, Сюзанна, – слабо простонал он, – I’m so sorry.
Но sorry горю не поможешь, слезы текли и текли.
– Скажи, что не так, – попросила я. – Может, я смогу тебе помочь.
– Бедняжка, – вздохнул Тим в перерыве между очередными всхлипами. – Ты слишком мала, чтобы помочь мне справиться с жизненными сложностями.
– Какими жизненными сложностями? – спросила я, изогнув бровь.
– У меня сложности с любовью, – выдохнул Тим, перед тем как снова зареветь.
– Ну, знаешь, это уже слишком, – обиделась я. – Может, мне и не знакомо грандиозное чувство влюбленной, зато мне знакомо беззаботное чувство друга. Помнишь, ты сам мне об этом говорил.
– Ну да, Сюзанна, подумайте сами, – произнес горестный Тим, – я страдаю от грандиозного чувства любви. От беззаботных чувств не плачут.
– Очень даже плачут, – сказала я, – когда ты смотрел на Натали Пенсон, я плакала.
Тим на мгновение перестал стонать и взглянул на меня.
– Глупая дурочка-болтушка, – ласково произнес он, – это значит, что в твоем беззаботном чувстве было что-то грандиозное.
– И ты сейчас мне говоришь, что я в тебя влюблена? – спросила я.
– Охо-хо-хо-хо, – вздохнул Тим, – это была не страстная влюбленность, а лишь лужица любви на озере дружбы. Через несколько лет ты подрастешь и тогда сможешь пускаться в рискованные сентиментальные приключения. Любовь, барышня, как доска для серфинга: чтобы удержать парус, нужно подрасти. Необходимо время, чтобы накачать мышцы и натренироваться. Ты только начинаешь учиться.
Я пожала плечами.
– Но ты вот уже вырос, а все равно захлебываешься…
Глаза Тима снова наполнились слезами.
– Меня прихлопнула доска, – изрек он, – я поймал волну, парус перевернулся и жестко меня накрыл.
– Вот именно, возможно, я смогу тебе помочь, потому что я только учусь. Объясни мне, что с тобой случилось?
– Я люблю одну девушку, – произнес Тим, глянув на меня воровато, будто грабитель, застигнутый на месте преступления.
– Как ее зовут?
– Изабель.
– А она тебя любит?
Тим созерцал дно чашки с видом утопленника.
– Раньше она меня любила, – проблеял он. – Но мы поссорились, и она меня разлюбила. Она разозлилась и даже не захотела говорить со мной по телефону. И я остался один дома, словно крыса, и начал отчаиваться. И теперь я совершенно отчаянный.
– А ты ей объясни, что ты по-прежнему ее любишь. И может быть, она снова захочет тебя полюбить.
– Увы, – сказал Тим, – она рвет мои письма, не прочитав их, и даже на улице со мной не разговаривает. Как я ей объясню?
– Я подумаю, – сказала я. – Мы найдем выход, только, пожалуйста, прекрати реветь. Пойдем позанимаемся.