— Командир, а не пора нам в вездеход?
— В вездеход, — отозвался как эхом я. В моей голове царил полный кавардак.
Тут я и увидели проход. Точнее, никакого прохода не было, когда я смотрел туда. Скала была чистая. Но когда мы нырнули за гребень и поднялись ближе, в скале уже была видна непонятно откуда появившаяся круглая дыра. И изнутри она светилось люминесцентным светом.
— Ух, ты, — Алиев хотел вытереть рукавом мигом вспотевший лоб, но, естественно, наткнулся на прозрачный пластик шлема.
Это свечение, будто огни реклам, манило нас внутрь. Ну, мы и двинули туда всей толпой. Как туристы!
Это было уж совсем грубое и безрассудное попрание всех наших правил. Но меня бурным потоком несло вперед. Если бы мне еще недавно сказали о таком поведении майора Казанцева, я покрутил бы пальцем у виска. Однако сейчас я легко, даже с каким-то удовлетворением, освобождался от всех уставов, вколоченных в подкорку.
Коридор был гладкий. Будто отесанный какими-то механизмами. И весь усеян светящимися разноцветными точками.
— Биолюминесценция, — оценил иллюминацию поляк.
Коридор был короткий — метров пятнадцать. И вскоре моя ладонь коснулась гладкой стены.
— А где сокровища Али Бабы? — хмыкнул Алиев. — Так хорошо все начиналось.
И вдруг стена перед нами рухнула вниз. Резко и быстро, как нож гильотины. Яркий сиреневый свет ударил нам по глазам…
Проморгавшись, увидел перед собой квадратный, просторный и с виду совсем обычный машинный зал. Стены из пластика салатового цвета — все такие гладкие, ни трещинки, ни грязи. Массивный металлический вогнутый пульт. Черные экраны вдоль стен.
Гжеляк сразу рванул внутрь, так что мой окрик «Стой» запоздал. Нам ничего не оставалось, как двинуть за ним следом.
И как только мы все втроем ступили на каменный пол зала, начали перемигиваться контрольные лампочки на стенах и на пульте.
Мы стояли в центре помещения и ошеломлено озирались. Кто это мог построить? Не мы, это точно. О таком руководители нас поставили бы в известность. Американцы? Притворялись космическими слабаками, а в это время ваяли станцию на Марсе? Которую потом и бросили? Глупости! И что остается?
— Приехали! — воскликнул казах, глядя, как закрывается стена за нашими спинами.
Я выругался. Ну что, и, правда, приехали. Мы здесь замурованы. Господи, какой же я идиот! Сам всем вдалбливал, что строгое соблюдение инструкций — это шанс на выживание. И сам отнял этот самый шанс.
Но холодная мысль мелькнула и растаяла на сковороде новых эмоций. Я вдруг нутром ощутил, что сейчас это неважно.
Меня будто в спину что-то толкнуло. И я уверенно направился вперед. Уселся в широкое кресло перед пультом, явно сконструированное под фигуру человека. Ранец за спиной уперся в спинку.