— Эй, голубоглазка, как тебя звать? — презрительно кричу я.
— Винсент, — смеясь, отвечает мне паренек, — А ты, черный, кто будешь?
Да. В первую нашу встречу мне пришлось его побить. Нечего было оскорблять меня! А потом, как ни странно, мы подружились. Он оказался жутким хулиганом, с которым было отчаянно весело. Всегда впереди всей планеты, всегда главный зачинщик всех детских бунтов. То еду предложит своровать у воспитателей, то побег устроит из детдома, то тапочки дежурного к полу приколотит. Идиот. Иначе не назовешь…
Всегда попадало из-за него, нам на пару попадало. Но, кажется, это его никогда не огорчало. Чертов неунывающий мазохист. Я тогда и подумать не мог… Ладно.
Лучше выпью.
Что за жизнь? Пей не пей, все равно мерзко.
— Винсент. И почему тебе изменило твое адское везение? Нет цензурных слов, чтобы выразить все негодование!
Ему всегда везло. Мальчик, спасшийся из ушедшего под воду Дего-3, уже одним фактом своего существования вызывал удивление. Насколько я слышал, в том потопе никто не выжил. А Винсент остался целым и невредимым. Он никогда не рассказывал о случившемся, замалчивал о семье, отвечал всегда очень уклончиво. Казалось, он заключил сделку с самой смертью и боялся выдать тайну.
Дурак.
Феникс… Он со своим везением допрыгался до того, что его обозвали Фениксом. Конечно, а как еще назвать парня, чудным образом выживающего в страшных катастрофах?! Помню, нас повезли на работы в очистительную станцию.
А вы думали, чем воспитатели промышляют? Да, рабским трудом воспитанников.
Так вот… По дороге бас с Винсентом попал в аварию. Ну, как в аварию… под гидравлический пресс. Без комментариев, да?! В общем, погибли все… Я успел оплакать своего друга, а на следующий день он, как ни в чем не бывало, заявился в детдом. Нормально?
Да, я тоже был в шоке. Он объяснил, что выпал из окна и провалялся без сознания в какой-то канаве. Доктора, которые его обследовали не нашли никаких повреждений… Было в Винсенте что-то мистическое. Феникс… Не так. Фениксом он стал позже. Когда полез в старый завод по производству взрывчатки. Даже я, Эдо Гарак, испугался… А этот идиот полез. Ну конечно рвануло там что-то, ручонки ж он свои никогда не контролировал.
Я наблюдал за пожаром, расправляющим свои огненные крылья до края небес, и снова прощался с Винсентом. Но, о чудо. Он выжил, оказывается, упал в резервуар с водой, который вывел его из здания по канализации. Винсент тогда сказал, что он «так просто не погибнет».
— Да, Винс, ты действительно слишком тяжело и долго умирал…
Ты ведь гас с первого дня свершения революции.