— Нет, — прошипел Цербер и со всей силы вдавил карандаш в стол. Дерево треснуло пополам, и огрызок карандаша вошел под кожу в ладонь. Но Цербер не обратил никакого внимания на кровоточащую рану.
Он приподнялся на стуле, навешиваясь коршуном над коллегами.
— Я не позволю вам делать из Ясмина экспонат в музее, потеху для праздной публики, для этих жалких овец. Он прошел всю войну, он был моим товарищем, я не позволю вам так унижать и оскорблять его личность. Так мучить его тело, жаждущее только одного, уйти! Не сметь! — Цербер орал, что есть силы, — Не сметь, слышишь, выключи приборы, дай ему просто умереть!!!
— А ты карандашик из руки вынь и не надо так нервничать, — хмыкнул Император, косясь на свежую струйку крови, змейкой тянущуюся по огрызку деревяшки.
Цербер отрешенно посмотрел на свою ладонь и отвел взгляд.
— Я сказал, — приказным тоном бросил он, — Дайте ему умереть! Он вам не подопытный кролик, он герой революции…
— Которого ты убил, — Игла усмехнулся, — Он будет своим живым примером напоминать о твоем предательстве. Ответь, Цербер! Этого ты добивался?! Твой режим свергнут.
— У нас был совет, если кто забыл, — вмешался Опиум, — Жвинниц, Сарг. Ты совсем спятил от осознания своей безнаказанности. Еще не засохла кровь Феникса и не захоронен прах Эдо, а ты уже ликуешь… Ты должен заплатить за их смерти. А Ясмин. Отвратительно! Немыслимо, что великий главнокомандующий армии в своей слабости выставлен на обзор, как продукт питания на витрине супермаркета!
— Великие герои? Я вам показал, кем они были. Скажи спасибо, что я подрезал язык патологоанатому, который после изучения тела Винсента рассказывал всем, что наш золотой мальчик Феникс любил не всегда традиционное взаимодействие с коллегами. Так что молчи лучше про героев… Они так же великие, как и вся ваша мнимая империя. Тебе, конечно, не понравится, что я скажу, но эпоха достойна своих символов, поэтому не мешай мне и дай построить нормальное государство.
— Замешанное на крови и предательстве? — хмыкнул Опиум.
— По-твоему лучше такая вот революция? Любовь, братство и разврат? Вы жалки.
— Просто отпусти Ясмина, — прошипел Цербер, — Совет против!
— Я считаю, что совет окончен, — твердо произнес Император, поднимаясь, — Карме, два против двух, мы не смогли договориться. С этого момента совет перестает существовать. Ты знаешь, что дальше. Идем, Сарг.
Император кивнул и, триумфально смотря на Цербера, демонстративно медленно направился к выходу, за ним победно проследовал Игла, улыбающийся своей удаче.
10:35
— Что скажешь? — Опиум выпускает кольца дыма.