Я подскакиваю.
Как я мог бросить его одного!
Нет времени ждать, я должен добраться до него, пока эти мясники из штабного морга не успели дотронуться до моего малыша своими острыми и холодными безразличностью инструментами. Я не позволю никому резать Винсента.
— Потерпи, любимый, я уже иду, — шепчу в пустоту квартиры.
Не думая больше ни о чем, вылетаю пулей по направлению к моргу, где спит вечным сном моя откровенная замученная любовь.
7:20
Штабной врач усердно массирует виски бледного, как снег, Кармелиуса Маркуса. Главнокомандующий тайной полиции выглядит устало, его лицо стягивает нервная полоса боли, подчеркнутая нескольким днями бессонницы.
В кабинет входит Игла, на лице министра нет и тени озабоченности. Наоборот, его волосы, заплетенные на висках в косички, смотрятся весьма задорно.
— Цербер, что с тобой?! — спрашивает он усталого главнокомандующего.
Кармелиус нехотя открывает один глаз и обмеривает коллегу презрительным черным светом.
— Мигрень, — встревает доктор.
Цербер делает знак рукой, и врач с виноватой миной мгновенно исчезает за дверью.
— Совсем ты себя не щадишь, Цербер, — хмыкает Игла.
— Как спалось? — вкрадчивым голосом отвечает главнокомандующий.
— Неплохо…
— Надо же, а я вообще не спал.
— Ах, ты про это! Да, печально, — Игла старательно изображает озабоченность.
— Игла, мне вот интересно, как так получилось, что в штабе не оказалось свободных групп, кроме «12 Ангелов смерти»?
— Действительно, интересно. Тебе следует разобраться с этим, — соглашается тот, поправляя свои очки.
Цербер хмыкает и отводит взгляд.
— Слышал про Ясмина?
— Да.
— Я ожидал чего-то подобного…
— Ты же министр информационного отдела, ты должен предвидеть.
— Как объясним?
— Я не министр информационного отдела, — тихо вывел Цербер.
В воздухе повисла напряженная пауза.
— Да, — Игла потер затылок, — Надо было видеть глаза людей, когда Ясмин решил развеять прах Винсента с парапета навесного ресторана. Хоть ветер был не в их сторону, и на том спасибо…
Цербер покачал головой.
— Представляешь, — усмехнулся Игла, — Мне тут донесли, что он вчера вторгся в штабной морг, отогнал от тела Винсента всех врачей и предал его огню… Кто знал, что Ясмин сможет потерять самообладание?!
— Жвинниц, — презрительно бросил Цербер, подчеркнуто обращаясь к коллеге по фамилии, — Я не вижу повода для такого воодушевления.
— Я и не воодушевлен, ты что? Я просто поражаюсь, что у Ясмина оказалось столь болезненное отношение к этому парню…
— Винсенту, — перебил его Кармелиус, — Его звали Винсент Феникс Тиаро.
— Я думал, ты вздохнешь с облегчением, когда его не будет?