. Подобное овеществленное представление об идеологии социализма часто соединяется с определением ее как доктрины, «абсолютно расходящейся с реальностью», этакой искусственной попытки преобразовать человеческое общество
[1111]. Помещая социальную политику советского режима в международный контекст, я стремлюсь показать, что как идея трансформации общества, так и технологии, позволявшие подобную трансформацию осуществлять, возникли раньше советской системы и присутствовали в самых разных идеологиях и режимах XX столетия.
Советское вмешательство в жизнь общества лучше всего понимать как одну из версий характерного для эпохи модерна стремления создать рациональный общественный порядок. Это стремление исходило из идей Просвещения о том, что общественный строй не был предустановлен и не является неизменным, а создан самим человеком. Отсюда проистекала новая концепция общества — как человеческого творения, которое можно изучить и преобразовать. Вдохновленные стремительным прогрессом в естественных науках, ученые разработали ряд социальных наук, стремясь понять общество, чтобы его улучшить. Новые дисциплины — социальная статистика, демография, социология, психология и криминология — разделили общество на категории, выявили общественные проблемы и стали оправданием для новых технологий социального вмешательства. Тот же дух рационального реформирования положил начало идеологиям преобразования общества, одной из которых был марксизм.
Марксистская теория опиралась не только на рационализм Просвещения, но и на романтизм XIX столетия. Социальные мыслители, тяготевшие к романтизму, надеялись вернуть обществу то единство, которое, как они верили, существовало в прошлом, — органическое единство, разрушенное, по их мнению, борьбой классов и отчужденностью, характерной для мира модерна. Марксизм появился в рамках этого общего интеллектуального контекста и стал ответом на социальные проблемы, возникшие в результате европейской индустриализации[1112]. Находясь под сильным впечатлением от революций 1848 года, Маркс предложил свое решение проблемы — насильственную пролетарскую революцию, которая свергнет капиталистическую систему. Тем не менее это была далеко не единственная идеология XIX века, выдвинувшая программу радикального преобразования общества. Как подчеркнула Катерина Кларк, в Европе XIX — начала XX века было множество «романтических антикапиталистических» мыслителей, критиковавших капитализм и искавших путь к созданию гармоничного общественного строя. К этим мыслителям — в большинстве своем людям левых взглядов, хотя бывали и исключения — относились не только марксисты, но также, в числе прочих, Макс Вебер и члены его гейдельбергского кружка