, и из-за обилия завоеванных им журналистских наград университетского круга.
Доминик улыбается мне – еще более натянуто и сдержанно, чем на фото с сайта.
– На часах было 11:05, внутри никого, а у меня припасена громкая новость. Жду подтверждения от еще одного источника.
– Класс. Ну а мне нужно свести заставки для Паломы, так что… – Я пытаюсь войти в комнату, но он не шевелится, а его немыслимо высокая фигура мешает мне пройти. Я малявка, пытающаяся привлечь внимание гризли.
Знакомая скобочка слегка растягивает рот.
– Тебе что, совсем неинтересно?
– Уверена, что прочту об этом завтра в «Сиэтл таймс».
– Но где же твой командный дух? Общественное радио бывает громким, – настаивает он. Мы уже десятки раз спорили об этом, начиная с его первых недель на станции, когда он спрашивал, почему никто из наших репортеров не посещает собрания муниципального совета на регулярной основе. – Разве не здорово хотя бы однажды выдать новость первыми, а не гнаться за ней?
Судя по всему, Доминик не понимает, что «громкие новости» – не наша прерогатива. Когда во время тренинга я сказала ему, что иногда наши репортеры просто переписывают новостные сводки из «Таймс», он посмотрел на меня так, словно я отменила раздачу фирменных шоперов во время кампании по привлечению средств[3]. Наши репортеры делают отличную работу – важную работу, – но мне всегда казалось, что общественному радио лучше уделять внимание длинным материалам, доскональным расследованиям и человеческим историям. Им и посвящена моя передача «Звуки Пьюджет», и мы отлично справляемся. Название (производное от Пьюджет-Саунд, залива у северо-западного побережья штата Вашингтон) придумала Палома.
– Люди хотят от нас не громких новостей, – говорю я, пытаясь не повышать голос. – Мы провели исследование. И не важно, у кого локальный эксклюзив. Завтра он уже будет на каждой станции, в каждом блоге и в каждом твиттере с двадцатью семью подписчиками, и всем уже будет все равно, где они его услышали впервые.
Он скрещивает руки на груди, и это привлекает мое внимание к обнаженным предплечьям и узорам из темных волос, исчезающим в рукавах. Я всегда тащилась от предплечий (закатывание рукавов – почти прелюдия для меня), но обидно, что такие отличные предплечья достались именно ему.
– Хорошо, хорошо, – говорит он, – на настоящем радио рассказывают о… напомни, какой у тебя сегодня блок?
– «Спроси у дрессировщицы», – отвечаю я, выпятив подбородок в надежде, что это создаст впечатление уверенности. Я отказываюсь краснеть за один из наших наиболее популярных блоков – прямой эфир с известной специалисткой по поведению животных Мэри Бет Баркли (на 98 % уверена, что это псевдоним