“Миша, не говори им. Пожалуйста!”
“Они все равно наверняка тебя вычислят”, — ответил я. — “Не может же такого быть, чтобы они не смогли уловить следы этого стимулятора. Для этого не обязательно ломать память. Может в крови обнаружат. Или вызовут психометриста и изучат вещи, которыми мы пользовались… Бог знает, что у них еще на вооружении!”
“Мне просто нужно сегодня выбраться отсюда. Мне нужно время. Отсрочка. Я ведь не стала бы рисковать, принимая стимулятор, не продумав план, как замести следы. И уж если я смогла достать винамий, поверь, учла и то, как избавиться от его эффектов. Просто помоги мне выйти отсюда и не выдавай”.
Мне все это не нравилось. И уж тем более это было так не похоже на Ирку. Нет, в том, что она могла исхитриться и достать винамий, я не сомневался — через верных слуг или путем ментального манипулирования кем-то из простых смертных. Так что теоретически это было возможно. Деньги она могла накопить или продать что-то из драгоценностей — этого у нее было навалом. Заставить кого-нибудь купить винамий было сложнее — нужно иметь подвязки, знать людей… Тем не менее, Ирэн все-таки могла его добыть.
Интересно, знала ли об этом Матильда? И что она сделает с Ирэн, если правда откроется?
А вот в то, что девчонка струхнула перед поединком, мне верилось с трудом. Нет, я знал, что Ирка переживала до ужаса — ведь мы готовились вместе, и я за ней наблюдал. Но не мог я представить, что она настолько не верила в свои силы, чтобы пойти на такое безумство. Слишком хорошо была натренирована, отлично знала правила, да и риски осознавала.
Что-то не складывалось во всем этом. Вроде и гладко шито — а не вырисовывается картинка.
“Что ты надумала?” — осторожно спросил я.
“У меня есть сильный менталист, который не будет болтать. Он сможет вычистить мне память и внедрить другие воспоминания в пробелы”.
“Это тоже не очень-то и законно в мирное время”.
“Другого варианта у меня нет. Миша, помоги! Я ведь доверяю тебе. Даже Матильда не знает…”
— Господа, боюсь, это последнее предупреждение, — тихо сказала Юлия Ивановна. — Если сейчас ничего не прояснится, придется перевести внутреннее разбирательство в формат официального. Нам бы не хотелось марать ваши имена возможной причастностью к скандалу.
Гордеева, Корсаков и третий парень обменялись пристальными взглядами, затем все отчего-то уставились на меня, но я не отреагировал. Ирку они словно не заметили, хотя на их месте я бы как раз с подозрением отнесся к ее состоянию. Винамий выдавал побочку, и это сейчас было очевидно.
И странно, что Адлерберг словно игнорировала этот симптом.