— Привет! — я поставил кофейник на журнальный столик. — Чем занята?
Оля оторвалась от созерцания питомцев.
— Да вот, скалярию новую запустила. Наблюдаю. Видишь, какая красотка?
Я приподнялся и проследил за пальцем сестры. Забавные рыбки с плавниками, словно месяцы, медленно фланировали между водяными растениями и причудливыми корягами.
— Вот эта полосатая новенькая? — уточнил я.
— Ага.
— Красивая. Редкая, наверное.
— А то! Зебра. Папа подарил. Ну как подарил — отвел в зоолавку, дал денег и сказал, что могу выбрать любую. Вот, выдержала в карантине и запустила сегодня к остальным. Сожрать не должны.
Оля всегда рассказывала о своих любимцах с такой увлеченностью, что я и правда начинал убеждаться — с людьми ей будет сложнее. Теперь осталось упросить отца все-таки позволить ей получить образование и заниматься этим на более серьезном уровне. В конце концов думать о благополучии рода и деньгах должен был я — на правах наследника. И мне хотелось подарить сестре побольше свободы. Ибо ей еще не раз придется повиноваться нашей воле.
— Где отец, кстати? — спросил я, оторвавшись от аквариума.
— В кабинете. К нему приехал Матвеев. Боюсь, это надолго.
— О да.
Я вернулся на диван и взглянул на часы — без четверти полдень. Когда приезжал Матвеев, они могли засидеться в кабинете до самого вечера лишь с кратким перерывом на обед.
Максим Романович Матвеев был нашим поверенным: ведал делами, решал юридические вопросы и всячески помогал отцу. Сухонький дедушка с живыми глазам, острым умом и вечным кожаным портфельчиком. И всегда привозил Оле сладости из кондитерской Абрикосова. Пусть одну маленькую баночку конфет — но всегда. В детстве Оля ждала его как Деда Мороза.
— Мне тоже налей, пожалуйста, — попросила сестра, достала из серванта чашку и устроилась рядом.
— С каких пор ты у нас перешла на кофе?
— Да я так, немножко. Просто спать хочется ужасно… Ох уж эта погода. Скорее бы уже пришла настоящая зима — чтоб с сугробами и без ветра.
Я бросил взгляд в окно. Похолодало, минусовая температура держалась уже больше суток. Вчерашний снег так и не растаял и лежал на опавших листьях тонким ковром. Можно было попробовать вытащить Олю прогуляться — хотелось почаще бывать с ней перед отъездом. Но, зная ее нелюбовь к холоду, я не стал этого предлагать.
Я разлил кофе по чашкам, а сестра достала из складок платья какой-то небольшой предмет, похожий на шкатулку.
— Что это?
— Максим Романович привез. Говорит, новый десерт, — Оля выставила на стол небольшую жестяную коробочку с портретом очень красивой женщины в богатом одеянии. — Засахаренные фиалки. Любимое лакомство легендарной австрийской императрицы Сисси! Сейчас по этим сластям сходит с ума весь Петрополь. Попробуешь?