— Нет, ваше сиятельство. При всей эпатажности вашей выходки правил вы не нарушили. Скажу больше: господин Денисов первым вывел поединок на более сложный уровень. Некоторые из наших наблюдателей — преподаватели старой закалки и провели молодость в боях. Поэтому для них принцип “око за око” и “сила равна примененной силе” не пустой звук. По этой причине бой не остановили.
— Но почему когда я взял под контроль Денисова…
— Это не запрещенный прием. К тому же ваше воздействие было столь грубым, что это и заклинанием назвать нельзя. Технически вы просто подавили его своей силой.
— Вот как… — отозвался я. — Интересно. Однако правила, по которым я готовился, были другими.
— У вас и сила другая, ваше сиятельство, — впервые улыбнулась девушка. — Вас нельзя измерять общим лекалом. Потому противник и условия боя вам достались… Скажем так, уже студенческого уровня.
Понятненько. За все хорошее, Миха, нужно платить. Обрел большое могущество — получи и соответствующее испытание. Что ж, значит, с остальными кандидатами в студенты в поединке обойдутся помягче.
Впрочем, оттого было гораздо приятнее чувствовать себя победителем. А еще это доказало, что в Аудиториуме меня воспринимали всерьез. Осталось выяснить, что еще они задумали относительно меня.
Мы подошли к выкрашенной серой краской двери под маленьким козырьком-домиком. На табличке красовалась скромная надпись “12-П”, и девушка остановилась перед входом.
— Нам сюда, ваше сиятельство. Прошу.
Потянув массивную стальную ручку, распорядительница пропустила меня вперед. Я еще удивился — привык первыми пускать девушек, но эта даже не дала мне возможности проявить вежливость.
Я вошел в полутемный тамбур и едва не споткнулся о ступеньку.
— Осторожно, ваше сиятельство, — предупредила распорядительница. — Там их пять.
Дверь за ней закрылась, помещение погрузилось в полумрак, и я услышал ее поверхностное дыхание за спиной.
А в следующий момент что-то укололо меня в шею, на пару пальцев ниже затылка.
— Ой.
Я резко обернулся, но понял, что сделал это зря. Перед глазами все поплыло, а по телу мгновенно разлилась невыносимая тяжесть. Веки сами по себе начали смыкаться, а руках почти не осталось силы. Пришлось почти на ощупь нашарить руками хоть какую-то опору. Ухватившись за какую-то трубу, я медленно сполз по стене.
И последним, что увидел перед тем, как провалился во тьму, была маленькая иголка в руках девушки.