отступила?
– Вернуться к лошадям.
– Зачем? Тогда еще, вроде, броневики в атаку не пошли.
– Зато эти, – ротмистр кивнул на приближающиеся танки, – уже на подходе были.
– Разведка донесла? (Ротмистр кивнул.)
– Тикать собирались?
– Отступать, – поправил с пренебрежением к малограмотному нижнему чину офицер.
– Не-е-ет, пан ротмистр, – злорадно ухмыльнулся Сидоренко, – тикать. Как нашкодившие обгадившиеся коты. Напали неожиданно, порубали, потоптали, безоружными на пулеметы погнали, а как обломилось вам – так сразу и тикать. Мы ведь вас и без танков к херам собачьим разгромили. Хоть у нас красноармейцы в основной своей массе и необстрелянные вовсе. Вон, верзила с саблей, артиллерист, который вас дорезать собирался, пока я не остановил. Он один ваших пулеметчиков и пеших улан в капусту порубал.
– Если бы только их, – покачал головой ротмистр. – Этот русско-еврейский Голиаф и возле шоссе порезвился: покромсал моих солдат вместе с их лошадьми, как сам хотел.
– Ладно, пан ротмистр, оставим нашего Голиафа. Своих солдат, которые в лесу прячутся, спасти хотите?
– Что я должен для этого сделать?
– Сигнальную трубу собой замените. Пойдемте со мной к лесу: покричите своим солдатам, чтобы выходили и сдавались. Чего зря время тратить? Танки с пехотой подойдут – лес прочешем – все равно всех вылущим. Но тогда – не обижайтесь.
– Вы в каком звании – я в ваших петлицах не разбираюсь?
– Отделенный командир. Пехотным отделением командую.
– Хорошо, пан отделенный командир. Я благодарен вам, что вы не дали меня зарезать этому мяснику. (Он кивнул в сторону Левы, выстроившему свой отряд возле пулемета.) Я честно сдался в плен и хочу, чтобы без боя и лишних смертей сдались мои солдаты, прячущиеся в этом лесу. Ходить с вами вокруг леса и звать моих солдат мы будем долго. Разрешите мне самому сходить к ним. Я соберу своих людей, все им объясню и выведу их всех вместе, куда скажете, с поднятыми руками. Сами понимаете, начинать с вами новые боевые действия ввиду подходящих танков, нам никакого смысла нет.
– А что, – почесал двумя пальцами курносый лоснящийся от пота нос Сидоренко, – воевать вам действительно смысла нет… Тем более в пешем строю. Сбежать до подхода танков – не успеете. Лес этот мы по четырем углам контролируем и все периметры простреливаем… А давай-ка я тебе, пан ротмистр, поверю. (Панибратски перешел на ты Сидоренко.) Иди. Разрешаю. Фамилия твоя, кстати, какая будет?
– Буковский. Ротмистр Буковский.
– А русский откуда знаешь?
– У нас в семье говорили и на русском тоже. Я из Гродно. Отец служил штабс-капитаном еще в царской армии.