, не подозревая о другом десятке русских
бандитов, засевших в засаде с уже нацеленными на них винтовками…
Первый же залп смел двух уланов из левой более близкой тройки и одного из приближающейся справа. Справа также упал на всем скаку подстреленный конь, выбросив на дорогу кувыркнувшегося и потерявшего сознание всадника. Пока красноармейцы слаженно передергивали затворами, наскакивающего левого кавалериста с близкого расстояния снял тремя выстрелами из нагана сам лейтенант; а еще один правый, видя бесславную гибель товарищей, вздернув на дыбы, осадил свою каурую кобылу; развернул и, припав к ее шее, пустил с места в карьер, скрываясь за поднявшимся пыльным шлейфом, выбитым копытами. По нему стреляли уже вразброд, да так и не попали. Доскакав до кромки леса, спасшийся поляк резко свернул вправо и скрылся из глаз.
Прежде безоружные красноармейцы, дорубив малыми лопатками или доколов длинными четырехгранными штыками упавших кавалеристов, обзавелись трофейными карабинами почти поголовно, не хватило только троим – им пришлось довольствоваться лишь гранатами и саблями. Судя по звукам, пешая цепь загонщиков приблизилась. Лейтенант построил взбодрившийся успехом, без потерь повоевавший отряд; от души похвалил; приказал, не выходя на дорогу и, не растягиваясь, колонной по два, бежать за ним вдоль кромки леса; а отделенного Сидоренко и еще одного сообразительного коренастого красноармейца Кузнецова послал головным дозором вперед.
Почти добежав до конца леса, Сидоренко обернулся и рукой скомандовал отряду остановиться, а сам с товарищем пригнулся и нырнул направо в кусты – разведать обстановку на противоположной от шоссе стороне леса.
Лейтенант Карпенко тоже спрятал свой небольшой отряд глубже под защиту зелени и стал ждать дозорных. Цепь загонщиков отстала: поляки, в отличие от красноармейцев, шли, а не бежали; да еще и не по дороге, а продираясь сквозь заросли. Небольшой запас времени по любому у них оставался. Резко и громко впереди затарахтели длинными очередями два пулемета. Один буквально там, где скрылись дозорные, другой – дальше, гораздо правее.
Вернулся взбудораженный праведным гневом отделенный.
– Эти с-суки там пулеметы поставили, – злобно скрежеща зубами, выдавил он, – станкОвые, на треногах. Один в этом углу, прямо за опушкой, метрах в десяти, а второй – в том конце посадки, его только по звуку слышно, – он махнул рукой, объясняя. – Наши солдатики, кто на шоссе уцелел и в лес дернул, на прогалину выскочили, чтобы до следующего леса успеть добежать, а они, гады, с двух стволов во фланг и спину перекрестным огнем… Все легли. Кого не подстрелили – цепь подойдет – прикончит.