– А как же. С нами. Только он теперь, как я слышал, поменял свой броневик на танк (Рязанцев похлопал рукой по башне). Такой же. Иванов теперь капитан, ротой командует. По-моему, он где-то впереди бригады идет, как и тогда. Наш комбриг его весьма ценит.
Когда по прикидкам Гороховского до их захваченных гаубичных позиций оставалось уже немного, с правого фланга, из-за деревьев, неожиданно заработал вражеский пулемет. Хорошо натасканные, некоторые успевшие повоевать в Польше, автоматчики буквально с первыми прилетевшими пулями моментально соскочили с танка по обе его стороны, рассредоточились, и открыли ответный огонь. Лишь один боец, тяжело раненный двумя пулями, остался лежать без сознания на крыше моторного отделения, а двое, получившие легкие, по касательной, ранения в бедро и бок, действовали наравне с товарищами, отложив перевязку на потом. Следом ссыпались на землю бойцы и с остальных машин; гораздо медленнее оставили подводы, передки и зарядные ящики батарейцы. Танки сбросили скорость, но до конца не остановились.
На узкой просеке башню с длинноствольной пушкой было не развернуть, в отличие от установленного на ее крыше крупнокалиберного зенитного пулемета. Заряжающий первого танка, для которого внутри боевого отделения никакой работы сейчас не ожидалось, легко повернулся вместе со своей громоздкой турельной установкой над люком вправо (рукоятка затворной рамы пулемета была передернута назад заранее); перевел флажок предохранителя на «огонь»; обхватив парные рукояти на затыльнике ДШК, навел длинный ребристый ствол с массивным дульным тормозом на конце, напоминающем парашют, примерно в направлении противника, уже прекратившего обстрел, и обоими указательными пальцами потянул за два спаренных спусковых крючка. Пулемет со звонким металлическим лязгом загрохотал, слегка трясясь на турели и безжалостно кромсая крупнокалиберными бронебойно-зажигательными и бронебойно-зажигательно-трассирующими пулями кусты и деревья.
Зенитные пулеметы на следующих танках тоже угрожающе повернулись: один влево, а другой назад. Немецкий МГ молчал. Поразили его или нет – было непонятно. Треть десантников и половина артиллеристов, развернувшись в цепь, неспешно ломанулись сквозь кусты и промеж деревьев в сторону немецкой засады, внимательно вглядываясь вперед и коротко на всякий случай, простреливая подозрительные места и заросли. Танки и конские упряжки в окружении идущих вокруг красноармейцев потихоньку двинулись дальше по просеке. От немецкого пулеметного расчета остался на траве лишь один убитый, лежащий лицом вниз и немного рассыпанных вокруг золотисто блестящих стреляных гильз. Остальные фашисты, забрав пулемет, отступили. Красноармейцы еще немного постреляли перед собой, больше для поднятия собственного духа, чем для пользы дела и, по команде Рязанцева вернулись к потихоньку движущимся по просеке танкам. Несколько человек слегка отстали. Один из задержавшихся возле убитого немца автоматчиков снял с него большую черную кобуру с парабеллумом и с гордостью нацепил себе на ремень; другой забрал дешевенькие часы-штамповку с запястья; третий вытащил сигареты и зажигалку; четвертый извлек из брезентовой сумки, прикрепленной ниже спины мертвого, пачку галет, надкушенные полкруга колбасы и жестяную банку с какими-то консервами. Плоский штык проигнорировали все: свои имеются. Совсем даже не хуже, пусть и немного короче.