– Белка! – Павличенко стиснул ее в объятиях, но тут же отпустил. – Где тебя носило?
– Долгая история, – кисло улыбнулась Рита. Предательство Павла оставило на сердце глубокий шрам, и Беликова сомневалась, что он когда-нибудь заживет до конца. – Почему ты шепчешь?
Казак проигнорировал вопрос и, схватив ее за плечи, уставился в глаза так, что внутри все захолодело.
– Нет времени объяснять, – сказал он. – Просто слушай. Выслушай и постарайся понять. Ладно?
Маргарита кивнула. Пашкины пальцы больно впились в предплечья.
– Тот тест… – Казак замялся. Похоже, говорить прямо он не мог. Опасался прослушки? Скорее всего. – Тот твой тест с футболкой, помнишь? Ты была права. Все это время. А шеф… Он… он весь из себя странный стал. Страннее даже, чем обычно. Он…
Пашкин браслет громко запиликал.
– Вот черт! – прошипел Павличенко. – Он меня засек!
Рита напряглась:
– Что происходит, Паша?
– Он ждал тебя, Белка! – выпалил казак громким шепотом. – Ждал и готовился. Меня помогать заставил. Но…
Сигнал браслета становился все настойчивей. За Пашкиной спиной разверзлась пасть аварийного выхода.
– Проклятье! Мне надо идти. – Он шагнул в открывшийся альков. – Запомни: я оставил тебе знак. Ты поймешь, Белка! Обязательно поймешь!
Створки переборки сомкнулись, скрыв Павличенко за собой. Маргарита выдохнула и медленно моргнула.
«И что это было?» – спросил Полидевк через мыслесвязь.
– Хотела бы я знать, – мрачно прошептала Рита и, сжав кулаки, уверенно двинулась вперед. Туда, где ее ждал профессор Левандовский.
Глава 64
Почти как в сказке
– Ты изменилась.
Голос шефа был лишен эмоций. Напрочь. Не звучало в нем ни удивления, ни огорчения, ни тем более радости. Приблизительно тем же тоном бытовой компьютер «Домовичок» сообщает, что в холодильнике закончилось молоко и пора пополнить запасы.
– Зачем ты вернулась, Беликова? – Левандовский сцепил пальцы в замок. – Мы все с тобой выяснили, разве нет?
«Он ждал тебя, Белка, – прозвучал в голове Пашкин голос. – Ждал и готовился».
«Сукин ты сын», – мрачно подумала Рита, рассматривая человека, которого боготворила с юности.
Имелось в нем все-таки какое-то изначальное дерьмецо. Что-то совершенно мерзкое. До жути отвратное. Как же она раньше не замечала?
Серые сальные патлы висят сосульками. Из ноздрей торчат волосы. Седые мохнатые брови почти срослись над переносицей. Выцветшие карие глаза кажутся желтыми, как у змеи. А взгляд…
Все дело именно в нем. Во взгляде. Странном и немного пугающем. Смотрит, точно рентгеном просвечивает. И почти не моргает при этом.
– Рассчитываешь напроситься обратно в штат? – На лице профессора не дрогнул ни один мускул. – Не выйдет.