Очередной небольшой дворец вдруг возник в конце аллейки, косой линией отходящей от основной. Желтый с белыми выступами на углах и огромными во всю стену окнами-дверями, застекленными мелким стеклом, он казался воздушным, как беседка.
Балконы второго этажа украшали кованые черные с позолотой решетки, а вокруг дворца, к удивлению Насти, был ров с водой, в котором важно плавали две утки и селезень. В любое другое время девушка остановилась бы посмотреть на павильон, но сейчас сила влекла её дальше.
Уверенно, словно бывала здесь раньше, Настя прошла к берегу залива и направилась в сторону огромного вала, видневшегося по левую руку. Судя по всему, вал был рукотворным: на нем были высажены выстриженные шарами деревья, а каменная лестница с белоснежными периллами двумя полукружиями спускалась к прямоугольному пруду, у одной из сторон которого виднелся еще один малый дворец.
Сделав знак своим провожатым остаться, Настя поднялась на вал. Белов стоял там.
Скрестив руки на груди, гвардеец хмуро смотрел на серо-коричневые с белыми пенными навершиями волны залива. Перстень, полученный от императрицы после дежурства, жег руку. Преображенцу больше всего хотелось снять его и вышвырнуть прочь, в серые волны.
Звериное чутье подсказало, кто пришел, и Григорий даже не стал поворачивать голову в сторону невесты. Волк внутри, напротив, воспрянул и неуверенно вильнул хвостом.
– Что еще? – мрачно спросил гвардеец, как только девушка подошла ближе. – Опять Васька провинился?
Радость в душе вдруг погасла, сменившись тоскливой пустотой и усталостью. Настя будто увидела себя со стороны: раскрасневшаяся, в помятом платье. Прическа, и без того растрепанная, окончательно распалась и теперь волосы развивались на ветру.
– Он тебя найти не мог… – пробормотала девушка, слегка обескураженная этим тоном. – Ко мне пришел… просил сыскать…
– А ты у нас теперь Тайная канцелярия, не иначе? – скривился Белов. – Следишь за мной?
– Я на воротах спросила, – девушка сказала первое, что пришло в голову. – А потом просто вдоль залива пошла, – ложь была неумелой, но Белов, погруженный в свои мысли, даже не обратил внимания на нелепость объяснений.
– Все-таки выпорю я шельмеца, – достаточно громко произнес он, прекрасно зная, что денщик спрятался неподалеку.
– Гриша, не надо, – поддавшись порыву, Настя коснулась его руки. – Он за тебя беспокоился… что ты за оборотнем этим пойдешь по следу.
Серые глаза с мольбой смотрела на гвардейца. В ответ Григорий хмыкнул, но руку одергивать не стал, против воли наслаждаясь теплом, исходящим из-под тонких девичьих пальцев. Аромат лесного ручья и мяты окутывал все больше, прогоняя мрачные мысли. Хотелось схватить девушку в охапку, носом зарыться в пушистые волосы и хоть на минуты забыться.