Боль утихла и превратилась в тупое пульсирующее оцепенение.
— Я мог предвидеть то, что произойдет в будущем, когда на место происшествия прибудет Рагнар Седерстрем из полицейского округа юго-западного Геталанда. — Муландер снова повернулся к несессеру. — Я уже прямо слышал, как он сделает вывод, что произошел трагический несчастный случай, и Эйнар Стенсон поскользнулся на недавно отполированном полу, упав прямо на корзинку для столовых приборов посудомоечной машины, в которой лежал кухонный нож острием вверх. Это было просто чудесно.
Муландер обернулся, в руке у него был пинцет с заостренными кончиками, буквально через пару секунд он без предупреждения вонзил его в бедро Фабиана.
— И ты знаешь, как это бывает. Если вы откусили от яблока, то трудно не откусить еще кусочек. — С улыбкой на лице он вытащил пинцет и вытер кровь о штаны. — Вот так.
Фабиан видел, как на джинсах стало расти пятно от крови вокруг раны. Но он почти ничего не чувствовал и только сейчас осознал, что не может пошевелить ногами.
— Жаль, что ты не беременная женщина. Тогда мы могли бы воспользоваться случаем, чтобы сделать кесарево, раз уже запустили весь процесс.
Эпидуральная анестезия. Это именно то, что он сейчас пережил. Он посмотрел на Муландера.
— Значит, ты лишаешь жизни своего тестя, понимаешь, что тебе это нравится, и просто продолжаешь убивать, — сказал он тем временем, как нижняя часть тела полностью онемела. — Да что с тобой не так?
Муландер рассмеялся и подошел к ванне, где осторожно отсоединил один за другим три прикрепленных скотчем кабеля.
— Ты бы только знал, как легко перейти на другую сторону. Конечно, есть некая граница, в этом нет сомнений. Но вопреки тому, что думает большинство людей, она не такая уж широкая и на ней нет какой-то высокой стены, через которую нужно перелезть. Нет, на самом деле граница весьма зыбкая.
— Может быть, для тебя, Ингвар. Но для всех остальных, здоровых людей, эта граница весьма четкая и ощутимая.
— Так уж вышло, что у меня есть опыт пребывания с обеих сторон, — ответил Муландер, соединяя три конца кабеля и снимая еще сантиметр изоляции маленьким ножом. — И я тебя уверяю, что знаю, о чем говорю. Разница минимальна. — Он достал армированный скотч из сумки, висевшей рядом с несессером, и снова исчез за спиной у Фабиана. — Что касается меня, то тела мне кажутся абсолютно одинаковыми, и каждый раз я вижу, по сути, одно и то же. Одинаковые страдания. Единственная разница в том, что это в миллион раз веселее.
— А Инга Дальберг? — спросил Фабиан, услышав, как Муландер оторвал кусок скотча. — Она тоже угрожала рассказать о вашем романе? — После этого он почувствовал, как холодный конец кабеля был прижат к его правому запястью и руку обмотали скотчем.