Хотя она еще не решилась, одна рука уже опустилась в сумку и достала фляжку, в то время как другая отвинчивала пробку. Крепкий алкоголь обжег ей язык и оставил горячий пульсирующий след в горле. Как по команде распространилось по телу привычное тепло, и она мгновенно почувствовала, как опустились плечи, а тело начало расслабляться. Она сделала еще один глоток, и сразу после него еще один, прежде чем ей удалось взять себя в руки, убрать фляжку и затолкать в рот несколько подушечек жвачки.
— Значит, вот где ты прячешься.
Вздрогнув, Тувессон повернулась к Утесу, стоявшему в дверном проеме.
— Боже, как ты меня напугал, — она закрыла сумочку и встала. — Я только что разговаривала с Хегсель. Датчане, конечно, настаивают на том, чтобы взять на себя расследование и провести судебный процесс у них. Но последнее слово еще не сказано.
— Все образуется, — сказал Утес, закрывая за собой балконную дверь, чтобы заглушить звуки, доносившиеся из спальни. — Астрид, ты в порядке?
— Нет. — Тувессон вздохнула и покачала головой. — Как я могу быть в порядке после такого дня? — Она вытерла слезы. — День с таким количеством невинных жертв, да еще с Муландером, который… Так что нет, я совсем не в порядке, и если тебе сейчас обязательно нужно знать, то да, я выпила, но совсем немного, чтобы иметь возможность ясно мыслить. А ты как?
— Я не знаю. — Утес пожал плечами. — Но я точно знаю, что ты не единственная, кому нужно привести в порядок свои мысли.
Не говоря ни слова, Тувессон открыла сумочку, достала фляжку и передала ее Утесу, который отвинтил крышку и сделал несколько больших глотков.
— Когда ты позвонила и рассказала обо всем, — продолжил он после минутного молчания, — я не мог понять. Я слышал, что ты говорила. Я слышал каждое слово, но ничего не мог понять. Твои слова не отпечатывались у меня в мозгу, как будто они ничего не значили. — Он сделал еще один глоток и вернул фляжку Тувессон. — Только когда я увидел Гертруду, лежащую на дне подвала, только тогда я действительно все понял. — Он покачал головой, пытаясь сдержать слезы. — Мы работали вместе восемнадцать лет, я и он. Восемнадцать долгих лет, в течение которых делили все. Во всяком случае, я так думал. Я не знаю, как ты, но я видел в нем не только коллегу, но и друга. Может быть, не самого близкого. Но все равно друга, которого я… — Он сбился с мысли и ничего не мог сделать, кроме как покачать головой.
Тувессон подошла и обняла его. В этот момент дверь открылась, на пороге стоял руководитель группы быстрого реагирования.
— Мы уже почти закончили.