— Как насчёт жареной рыбки? — спросил он спутников. — Я за.
Две пары голодных глаз устремились в его сторону. Человеку даже показалось, что волчица сглотнула слюну от возбуждения. По крайней мере, увидел, как она облизнулась в предвкушении.
Проведя ладонью над поверхностью воды, стараясь не спугнуть будущий ужин, в момент, когда его вытянутая рука и рыба оказались на одной линии, человек внезапно дёрнул плечом. На какое-то мгновение вечерняя духота сменилась морозной свежестью, а в озере от поверхности до рыбы появилось нечто подобное ледяной стреле, почти такой же прозрачной, как и сама вода.
Волчице, которая надо сказать недолюбливавшая всё магическое, сейчас было всё равно, как добыт улов — ей очень хотелось кушать. То ли близость к городу, то ли ещё что-то, но охота сегодня не задалась, а купить съестного не получилось — вокруг скалы, хозяйки пещеры, словно шип выходившей из земли, напрочь отсутствовало жильё. Похоже, человеческая нога не вступала под эти своды и берег, благословенные богом.
Она в нетерпении переминалась с ноги на ногу, поскуливая и провожая взглядом каждое движение, пока извлекался из воды кусок льда, с ещё живой рыбой внутри. Человек повторил эту операцию ещё дважды, обеспечивая их завтраком. Теперь перед ними лежали уже три куска льда. Завидя голодный взгляд спутницы, человек улыбнулся.
— Ты что ж, намерена есть сырую? Давай пожарим, — он развернулся к ворону. — Что думаешь, карган?
Чёрная птица согласно посмотрела на него. Глаза ворона сильно напоминали человеческие органы зрения, отчего его сородичей и называли мудрыми. Собственно, с древнего, карган — наделённый мудростью.
— Тогда нужны дрова. Карган, займись ими, — человек повернулся к волку. — Роксана, разоблачаемся.
Он стащил с плеч небольшой, но плотно набитый рюкзачок и помог снять со спины зверя две ремённых сумы с поклажей. Лошади или ослика у них не было, по той простой причине, что, за редким исключением, копытные до ужаса боялись волчицу и наотрез отказывались путешествовать рядом с ней. Человек достал из рюкзака несколько сухарей, коробочку с солью и деревянную кружку. Кинжалом подрезал дёрн, руками углубил образовавшуюся ямку, в которую они с карганом накидали всевозможных сухих веток и принялся вращать ладонями, словно лепил воображаемый снежок. Волчица, зная, что будет дальше, подалась назад и отвернулась. Ворон, напротив, с любопытством следил за манипуляциями товарища.
Тем временем между ладоней человека промелькнули оранжевые искорки, ускоряясь, делясь надвое, натрое, кружась в хаосе вихря, разбрасывая от себя свет и тепло, постепенно образовывали огненный шар. Когда он достиг размера кулака, его создатель опустил в ямку с дровами. Они тут же вспыхнули недовольно, ругаясь на своём, деревянном, языке, словно магия не имела никаких прав тревожить их, но вскоре, смирившись, покорно стали превращаться в угли.