— Я обратилась к заслуженному и увешанному регалиями профессору с просьбой помочь мне разобраться в расчетах Антона. Он должен был мне перезвонить, но до сих пор от него нет вестей.
Держа руль одной рукой, она протянула свой мобильный Наис.
— Его зовут Мартин Барлоу. Его номер должен быть среди последних набранных.
Наис быстро нашла номер, включила на телефоне режим громкой связи и положила аппарат на подлокотник сиденья.
После четвертого звонка на вызов ответили.
— Снова здравствуйте, профессор, — сказала Грейс, повысив голос, чтобы перекрыть дорожные шумы. — Говорит инспектор Кемпбелл. У вас есть для меня новости?
— Если бы наука была столь же тороплива, как полиция, мы бы до сих пор жили в каменном веке…. Я же вам сказал, и пусть это останется между нами, что эти расчеты находятся на пределе моей компетентности и, думаю, компетентности девяноста девяти процентов астрофизиков планеты.
— Значит, ничего?
— Кое-что есть, но ничего такого, что оправдало бы мой звонок вам до того, как я буду полностью уверен в том, что говорю.
— Все равно скажите.
— Я нашел интересную рекуррентность в точках, которые изучал тот, кто работал над этим вопросом и чье имя вы не хотите мне назвать.
— Назовем его Антоном.
— Итак, как я вам уже говорил, этот Антон сосредоточился на координатах серий точек диффузного космологического фона Вселенной. И оказывается, что все эти точки представляют собой аномалии.
— По отношению к чему?
— Значит, так: замеры генерируемой в этих местах космоса энергии аномальны в том смысле, что они показывают количество энергии, несовместимое с тем, которое известно в истории Вселенной.
Грейс на мгновение повернула голову к Наис, которая казалась смущенной, как и она.
— А вы не могли бы объяснить несколько проще, профессор?
— Помните, что присланные вами снимки изображают диффузный космологический фон? Иначе говоря, это фотографии Вселенной в первые мгновения ее существования в астрофизическом смысле, то есть когда ей было 380 000 лет. Это очень, очень юный возраст. Напоминаю вам, что возраст нашей Вселенной оценивается приблизительно в 13,7 миллиарда лет. Так что, на этой шкале 380 000 лет — это возраст грудничка, только что появившегося на свет.
— Понимаю вас.
— Так вот, в этом возрасте Вселенная — это почти ничего. Только представьте себе: первые видимые и твердые объекты, каковыми являются звезды, появились, когда Вселенной было 100 миллионов лет. Так что возраст 380 000 лет, грубо резюмируя, эпоха газа.
— Понятно.
— Так вот, этот газ, или эти газы, поскольку их было много, не имели ни малейшей физической возможности производить выбросы энергии, видимые на диффузном фоне на присланных вами снимках. Изучаемые Антоном точки выбрасывали такое количество радиации, которое приближается к количеству, выбрасываемому при взрыве большой звезды, которая по меньшей мере в сотню тысяч раз превышает по размеру наше Солнце, тогда как…