Она недоумевала, почему вдруг ей пришло в голову такое? Ах да, – возникла в ответ очень легкая мысль. Я умираю.
Римо и Ким Кайли увидели, как оба супруга приятно улыбнулись и склонились вперед, а потом так и продолжали клониться все ниже и ниже.
– Они мертвы, – выдохнула Ким. – По-настоящему мертвы. Проверь.
– Они мертвы, – подтвердил Римо.
– Пульс не прощупывается?
– Они мертвы.
– Они сами себя убили? Глупый вопрос, правда?
– Нет, – ответил Римо. – Я думаю, они не знали, что содержится в чае.
– Кто ты такой? Ты что, умеешь читать чужие мысли?
– Нет, – ответил Римо. – Я читаю людей.
– Они так неподвижны.
– Именно так и выглядят мертвые.
Они вдвоем обыскали лабораторию, но пленки не нашли. Ким заметила, что проявитель только что использовали, потому что ванночки еще сохраняли нужную температуру.
Странно выглядело и то, что обычно в лаборатории работало человек пятнадцать, но когда Ким и Римо приехали, тут находились только сами владельцы.
– По-моему, только нечто особенное может заставить хозяев удалить всех из лаборатории и самим заняться проявкой. В старые времена, когда порнуха была еще вне закона, именно так и делались все эти грязные картины. Конечно, не тут. В других маленьких лабораториях.
– Но что противозаконного в том, чтобы снимать меня? – спросил Римо.
– По-моему, кто-то пытается убить тебя и снимает это на пленку. Может, хочет, чтобы ты умер особенно страшной смертью.
– Это с высокой-то скоростью? – поинтересовался Римо.
– А ты забавный парень, – ответила Ким. – Симпатичный и забавный.
В кабинете студии они нашли множество выписанных путевок. Римо заметил, что сцену в Биллингсе, штат Монтана, снимал тот же оператор, который был на пресс-конференции президента. Следующую путевку Джиму Вортмену выписали в пещеры Говата на острове Пим. Предполагалось, что там Джим Вортмен будет снимать отстрел летучих мышей.
– Отстрел летучих мышей? – спросила Ким. – А что тут особенного? Я хочу сказать, разве это не обычная охота?
Римо снова глянул на имя оператора. Вортмен. И еще был Волшебник. Что-то в этих именах показалось ему знакомым, что-то, связанное с иными именами, о которых он когда-то слышал.
Но он не мог вспомнить, что именно.
Ким вся дрожала. Ей хотелось поскорее выбраться из этого дома смерти. Она плохо относилась к смерти и надеялась откладывать ее так долго, как только будет возможно.
– Наверное, именно поэтому я против химического оружия. В самом деле, я искренне и глубоко предана этой борьбе.
– Если ты собираешься быть со мной, – сказал Римо, – я не хочу слышать о твоих глубинных принципах.