— Ну, чего вы стоите? Проходите.
Макс отпер калитку и пропустил мою маму и Егора вперед. Мне же перегородил дорогу.
— Пока тебя не захлестнул вихрь семейного воссоединения, я бы хотел поговорить.
По большей части сейчас я думала не о скорой встрече с отцом, а о предстоящем штурме, о невинных людях, которые могут пострадать. Я как-то грустно проводила взглядом удаляющиеся спины моей мамы и Егора. Потом посмотрела на Максима. Этот разговор давно назревал. Теперь уже от него никуда не деться. Макс заговорил тихим спокойным голосом, иногда отводя глаза в сторону, в особенности в самые неловкие для него моменты.
— Я хотел, чтобы ты знала. По началу, просьбу твоего отца: присматривать за тобой, я воспринял без особого энтузиазма. Сама понимаешь, возраст — четырнадцать лет. Я хотел гонять во дворе мяч с пацанами, а не провожать тебя ежедневно со школы домой или на какой-то очередной кружок.
Он виновато посмотрел мне в глаза, потом продолжил:
— Потом ты стала мне действительно интересна. Я стал интересоваться твой жизнью уже не просто для работы, а потому что мне хотелось знать о тебе больше…
Я молчала, слушая его монолог и поражаясь про себя, как я не замечала ежедневного хвоста за собой, учитывая еще то, что Макс мне всегда нравился. Ведь когда тебе кто-то нравится, ты на автомате всегда находишь предмет своей любви в толпе. А я ни разу не заметила за собой слежки.
Потом он вспомнил последний звонок и наши первые уединенные беседы. И огромное чувство облегчения, когда я согласилась с ним встречаться. Но всегда оставалось одно «Но». Тайна, которую приходилось скрывать неизвестное количество времени. И чем дальше отношения становились серьезнее, тем сильнее Макс хотел, чтобы я вообще никогда ничего не узнала.
— Я очень жалею, что ты узнала все таким образом. Так не хотелось впутывать тебя во все это. Если бы не это похищение, все могло бы быть совсем по-другому. Провернули бы это дельце с Соколовской и жили бы как раньше…
— Дельце? Вооруженный захват ты называешь дельцем?! — я вспыхнула как спичка. Казалось, я только и ждала этой красной тряпки, чтобы ринуться в бой. Максим хотел было оправдаться, но я не дала: — И как ты вообще это все себе представлял? Была бы твоя воля, ты бы вообще мне никогда не признался? Серьезно? Строить отношения на лжи? И где ты был последние недели? Следил за мной?
Я уже знала, что Максим видел нас тогда с Егором около подъезда. Но какое это имело значение сейчас.
Я скрестила руки на груди и сердито следила за Максом. Максим же молчал, ожидая наверное, что я еще что-то скажу. Я посмотрела в открытую калитку: