А я смотрел на этих запуганных басмачами ребятишек и думал, что мальчуган неспроста вот так, с доверием, проверяюще потрогал пулемет. Может быть, он почувствовал в этом грозном боевом оружии свою защиту, свою надежду на скорое избавление от вечного страха перед грабителями-басмачами.
И еще почувствовал я гордость за свою Красную Армию, за справедливость ее, за суровое мужество ее солдат, за свою красную пятиконечную звездочку на фуражке…
Из кишлака к нам пришло несколько дехкан, оборванных, худых, изможденных. Остановившись неподалеку, они стали о чем-то совещаться. А мы уже шутили с ребятишками, угощали их хлебом, сахаром…
Вдруг от группы крестьян отделилась пожилая женщина. И, хотя мы ни о чем ее не спрашивали, она показала рукою на ущелье.
— Басмач во, туда пошла.
Дехкане рассказали нам, что банда на рассвете направилась к границе. Около ущелья на песке мы обнаружили множество конских следов. Я скомандовал: «Вперед рысью!» — и мы понеслись по ущелью. Вдруг нам дорогу преградила каменная насыпь. Мы в поводу перевели через нее коней и услышали где-то далеко впереди беспорядочную стрельбу. Кони перешли в галоп. Стрельба то усиливалась, то затихала.
Впереди, на дне ущелья, мы увидели несколько коней. Возле них бегали люди, пестро одетые, бородатые, вооруженные кто английскими винтовками, кто просто кривыми саблями, а кто и мультуками — излюбленным оружием басмачей.
Мы спешились. Кони остались за укрытием, а красноармейцы перебегали, падали в ложбины и ползли к бугру. Тревожно щелкали затворы.
Басмачи штурмовали скалу, нависшую над ущельем. Слышались резкие гортанные окрики — очевидно, команды. Бандиты стреляли, ползли, откатывались назад и опять ползли. На скале никого не было видно, но я знал, что там наш наряд.
Ко мне подполз командир отделения Кравцов:
— Товарищ политрук, их человек сорок.
Я и сам видел, что басмачей раз в пять больше, чем нас. Надо было найти такое решение, чтобы этот численный перевес не оказался для бандитов преимуществом.
— Товарищ Мир-Мухамедов, вы с пулеметом подниметесь вот на эту вершину хребта, — я показал рукою, — и пройдете по нему метров пятьсот. Оттуда и откроете огонь.
— Может, вышлем помощь наряду? — спросил Кравцов. — А то он молчит: видимо, нет патронов.
— Нельзя, Кравцов. Мы же внизу, и они все силы направят на нас.
Короткими перебежками, укрываясь за камнями, мы близко подошли к басмачам и залегли за гребнем камней, который хорошо нас укрывал. Надо было подождать, пока Мир-Мухамедов займет свое место, и тогда уже открывать огонь, чтобы бить бандитов сразу с двух позиций.