Граница (Горлецкий) - страница 56
— Черт возьми, место неудобное! Продвинемся вон к тому камню! — Он вскочил первым, пробежал несколько метров, упал в снег, крикнул: — За мной! — и быстро пополз.
Скот приближался. За ним, на небольшом расстоянии, рассыпавшись по долине группами и по одному, медленно ехали басмачи. Вот стадо приблизилось к камню, за которым мы сидели, и, раздвоившись, стало обходить нас с обеих сторон. Овцы бежали рядом, копыта шуршали по снегу.
Фаязов лежал с зажатым в руке маузером и через плечо взглянул на нас. Мир-Мухамедов направил пулемет на басмачей; овцы мешали ему. Фаязов приказал повернуть пулемет в сторону гор. Идущие овцы образовали около камня небольшую полянку, куда собрались мы все — двенадцать человек. Фаязов и я расталкивали овец и располагали красноармейцев фронтом к ущелью.
Стадо прошло. За ним двигались басмачи. Они проходили стороной, ближе к горам, до них было метров двести, не больше. И, хотя мы были плохо замаскированы, они не заметили нас.
Когда басмачи прошли ущелье, Фаязов скомандовал:
— Огонь!
Загремела пулеметная очередь, затрещали выстрелы винтовок. Вся долина наполнилась громом, и глухое эхо разносило его по ущельям. Басмачи остановились. На снег свалилось несколько всадников и лошадей. В это время замолчал пулемет. Воспользовавшись затишьем, басмачи сбились в кучу, закричали и, рассыпавшись по всей поляне, бросились в атаку.
Мы усиленно стреляли из винтовок и посматривали на Мир-Мухамедова, яростно стучавшего ладонью по рукоятке. Но она не двигалась. Пулемет заклинило. А наши одиночные выстрелы не могли остановить басмачей, которые лавиной неслись на нас.
Наступила решительная минута. У меня перехватило дыхание. Я уже стрелял не целясь, лихорадочно перезаряжая винтовку. Когда же заговорит пулемет? Скорей!.. Скорей!.. Но пулемет молчал. Басмачи приближались.
— Стреляй, стреляй, чего копаешься! — крикнул Фаязов. Он стремительно подскочил к Мир-Мухамедову и с размаху ударил по рукоятке, она отскочила, выбросив смятый патрон.
Басмачи были рядом. Посеревший Мир-Мухамедов припал к пулемету и дал длинную очередь. Падали всадники, лошади. Басмачи заметались из стороны в сторону, закружились. Несколько всадников поскакали к ущелью, и за ними, как по команде, галопом устремились все остальные.
— Вот как убегают! Туда, туда бегите! — радостно гремел бас Фаязова. — Это нам и надо!
Он поднялся во весь свой могучий рост и смотрел на скачущие фигуры басмачей в белом желобе ущелья. Банда уже скрылась, а Фаязов почему-то не отдавал приказания преследовать врага. Я не понимал, почему он медлит. Ведь банда ушла, вырвалась из наших рук, и ее трудно будет догнать. Я бежал к Фаязову.