— А ты не пробовал куда-либо обратиться? Написать докладную начальству шестой?
Максимилиан поглядел на Любу словно на самую наивную в мире девушку:
— Любаш, ты серьезно думаешь, что поверят сидельцу, которого подозревают в массовых убийствах, а не нескольким организованным охранникам поезда связанными со спец структурами?
— Ну да, — Люба как-то сразу сбилась с подобной идеи.
— Я с этим трупом в одном купе провел двое суток, — охранники завесили мне вход в купе пленкой. Представляешь Люб, я двое суток находился в двух шагах от трупа. Двое суток меня никуда не выпускали и не кормили. К концу вторых суток в моем маленьком купе дышать было невозможно. Я этот запах тлена до сих пор прекрасно помню.
Макса передернуло от неприятных воспоминаний.
— Действительно жутко, — согласилась Люба, — это ж какой, наверное, стресс.
— Сейчас оценивая все произошедшее, я так не считаю, напротив, тот момент меня очень многому научил. И в какой-то мере поменял. Выключил все лишние эмоции. К тому моменту, когда забрали труп, я уже ничего не боялся, я в буквальном смысле отрешился от мира и впал в какое-то состояние оцепенения. И ты знаешь, в этом состоянии я прожил весь следующий год.
— Я даже не представляю, каково это, — сочувствуя, пожала плечами буфетчица.
— Да никак, в подобном состоянии мне было абсолютно все равно что творится вокруг. Состояние полного стопроцентного пофигизма. Но были в этом состоянии и положительные моменты, ум стал очень светлым мозг стал работать на порядок быстрее.
Занимательную историю злоключений Максимилиана прервал дверной звонок. Люба поглядела на часы:
— Десять часов утра, ты случайно никого в гости не приглашал?
Максим даже потерялся от такого вопроса, а Люба коварно улыбнулась:
— Да ладно, не напрягайся ты так, я пошутила. Это скорее всего моя сестра, она живет в соседнем доме.
В дверь начали нещадно стучать и давить на кнопку дверного звонка. Люба шустро поднялась с места и сбегав в спальню притащила какой-то мужской халат зеленого цвета:
— Надень, а то если это моя сестренка пожаловала будет неудобно.
Максимилиан принял из рук халат накинул его на себя и подпоясался. Халатик был явно не по размеру, вот только за неимением прочего пришлось смириться с таким неудобством, да, собственно говоря, и неудобством этот халат можно было назвать с большой натяжкой, Он был велик, но зато в нем было так уютно и приятно.
— Ну наконец-то! — раздался веселый, но укоряющий женский голосок в коридоре после того, как лязгнул дверной засов, — я уж думала ты померла, ну или завела себе любовника и резвишься с ним во всю на кухонном столе пока твоя бедная сестренка замерзает от холода и голода в этом сером унылом подъезде. Сестричка, с родней так не поступают, — укоризненно заметил бойкий задорный голосок.