— Иди ко мне, — позвал Артур и притянул ее к себе, коснулся губами губ…
— Бонни не терпит опозданий, — нравоучительно сказали ему, приложили палец к губам и отстранились.
Это фамильярное, почти интимное «Бонни» так резануло по нервам, что Артур едва не вздрогнул. Хотя Аня и была права — дразнить режиссера посреди постановочной репетиции суть идиотизм и глупость.
— Ладно, — согласился Артур, расплываясь в совершенно счастливой улыбке, и выудил из спутанной кучи одежды свои трусы. — Заедем после репетиции, купим чего-нибудь вкусненького. А хочешь, закажем из ресторана?
— Как-нибудь в другой раз, — пожала плечами Аня, надевающая репетиционные лосины, — сегодня у меня другие планы на вечер.
Улыбка стекла с него вместе с ощущением счастья и покоя.
— В смысле, тебе еще в «Оперетту»? — переспросил он в надежде, что как-то неправильно понял ее тон.
— Арчи, одевайся быстрее, — Аня почему-то назвала его так же, как звал Бонни, а не как обычно. — Перерыв закончился.
— Да причем тут перерыв! Аня, Анечка… Разве мы не…
— Если ты имеешь в виду это, — Аня опустила выразительный взгляд на его не менее выразительно выпирающее сквозь лосины достоинство, — то да. Если все остальное, то «нет».
— Но… как же... — кажется, он начал позорно заикаться и мямлить, словно застигнутый за разглядыванием неприличных картинок второклассник. — Мы ведь… Аня!
— Арчи, не усложняй. Нам обоим было хорошо, пусть так и остается дальше. И одевайся уже! Мне не нравится, когда Бонни ругается.
— Опять этот Бонни! — взвился Артур. — Ты думаешь о нем больше, чем обо мне! Почему ты ведешь себя так, словно… словно это для тебя ничего не значит?
О боже. Кажется, он исполняет не свою роль. Глупейшее ощущение перепутанного сценария. Чьи это вообще слова?! Уж точно не его! Скорее обиженной фанатки… рассчитывавшей на… О нет. Бред какой-то.
— Арчи, Арчи… — покачала головой Аня. С какой-то снисходительностью, что ли.
Эта снисходительность, до тошноты узнаваемая, его добила.
— Не называй меня так! Что вообще происходит, Аня?! То ты любишь меня, то отталкиваешь! Объясни мне…
— Ничего не происходит, милый, — нежно-нежно и ядовито-ядовито улыбнулась она. — Ровным счетом. Всего лишь хороший секс. Бонни говорит, очень полезно для творческого процесса. И знаешь, он прав. Повторим в субботу.
И, мурлыкая что-то до боли знакомое, развернулась и выскользнула из гримерки, оставив Артура полуодетым и растерянным. Да что там растерянным! На него словно лавина обрушилась.
Его Аня, его любимая нежная девочка, его огонечек, назвала то, что между ними было — просто хорошим сексом. Как это вообще возможно?! Кто ее подменил? Да что это вообще?..