И заиграл. Совсем не то, что писал вчера, а то, что рождалось прямо сейчас — после концерта, после безумной пробежки через толпу фанаток, после Аниного «просто секс», после…. Всего. Сумасшедшего. Дня.
А когда снял руки с клавиатуры — услышал тишину. Живую, дышащую тишину зала, полного замершей публики. И сначала тихое, а потом — все громче и громче: браво! Белиссимо! И Левино внезапное:
— Я всегда говорил, что ты — чертов гений, Артур.
— Вы великолепны! Браво! — резким диссонансом, манерным сопрано. — Артур, это ваша песня?
Он обернулся на голос. Смутно знакомый. Или незнакомый, пофиг. Главное, голос был чужим и ненужным. Обернулся, вежливо улыбнулся идущей по сцене девице. Объективно красивой. Вроде даже знакомой. По крайней мере, он помнил, как она выглядит голой. Или не помнил, просто они все одинаковые.
— Это к нашему мюзиклу, — кивнул он.
— Просто потрясающе! Не знала, что вы пишете музыку! Ах, Арту-ур… — в голосе незнакомки послышались соблазнительно-мурлыкающие нотки. — Я так рада видеть тебя снова…
А, все же знакомка. Пофиг.
— Извини, я сегодня устал, — все еще вежливо, но уже недовольно отозвался Артур и стряхнул с плеч чужую руку с хищным перламутровым маникюром.
— Синьора, вы есть мешать. Уйти вон, — совсем не вежливо, а очень даже тоном злобного сержанта рявкнул Бонни.
Где-то неподалеку хмыкнул Лев, привыкший не обращать внимания на Артуровых девиц. Как-то их, этих девиц, за последний год стало слишком много, но вот беда — при этом ни одной, чье имя хотелось бы запомнить.
Ни одной… Анны.
— Арту-ур, что это за злобный дядька? — капризно протянула девица, прижимаясь грудью к его спине и обдавая запахом приторных духов.
— Очень злой режиссер. Иди, детка, иди.
— Ну ла-адно, я подожду…
— Нет, — получилось резче, чем стоило бы, но куда мягче, чем хотелось. — Не жди. Уходи и не приходи больше.
— Арту-урчик, ми-илый, не будь такой букой. Я сделаю тебе массажик…
Резко вскочив с табурета, Артур развернулся к томной девице.
— Никаких Артурчиков и массажиков. Уходи.
— Ну Арту-ур…
— Есть тут охрана? — очень зло встрял Бонни. — Вывести этот синьора немедленно!
Девицу, обиженно хлопающую коровьими ресницами и колыхающую силиконовой грудью, в самом деле вывели. А Артур устало сел обратно к роялю, побежал пальцами по клавишам. Лениво прислушался к разговору Бонни со Львом — они обсуждали только что сымпровизированный дуэт. И вдруг понял, что нужно делать. Так просто! Идеально просто! И почему он, дурак, раньше не додумался?
Он вскочил из-за рояля, одержимый гениальной идеей. Кивком попрощался с Бонни и ребятами, на ходу нацепил куртку прямо на концертный костюм, вызвал Яндекс-такси. В машине прикрыл глаза, чувствуя, как губы неудержимо разъезжаются в счастливой улыбке.