— Не поздновато ли ты зовешь меня на свидание? — все еще не в силах расслабиться и не искать подвоха, спросила она.
— Сходить на свидание с самой красивой женщиной на свете никогда не поздно, — заявил Артур и убедительности ради поцеловал ее руку.
Ох, как поцеловал… Неторопливо, уверенно коснулся сначала пальцев, а потом перевернул кисть и провел губами по запястью, там где пульс. Ане тут же захотелось запустить пальцы ему в волосы, притянуть его к себе и…
— Ладно, сходим… Артур… Ох, Артур!..
«Шествие троллей» в металлической аранжировке раздалось, когда Аня напрочь позабыла и о репетиции, и о нечищеных зубах, и о всяких глупых ссорах. Она вздрогнула, оттолкнула Артура — но он и сам отстранился, неохотно и с сердитым ворчанием:
— Я убью тебя, лодочник!* — наверняка имея в виду Бонни Джеральда. Или Леву. В общем, работу, которая жизнь. И, уже нашарив телефон на тумбочке, но до того как принять вызов, обернулся к Ане: — Вечер — наш. Обещаешь?
— Обещаю.
* «Я убью тебя, лодочник» — цитата из песни профессора Лебединского.
…
— Вот что ты смеешься? — недовольно проворчала женщина его мечты. — И вообще, останови машину!
Теперь рассмеялся Артур.
— Останови, говорю, повторила Аня. — Я выйду за квартал. Чтобы никто не видел!
Его женщина. Вредная, скандалящая, вывалившая вчера на него все беды мира, включая бунт дочери, ревность к фанаткам — какие, оказывается, стойкие помады нынче! Еще было что-то про му́ки совести самой Анны, в которых виноват тоже он. Ладно, согласен. Он на все был согласен вчера, потому что жена пришла сама. Видимо, донести до него, насколько он ей безразличен.
И еще она сказала, что накануне приехала его караулить, чтобы запалить с фанаткой и уж точно перестать переживать из-за мести. И понять, что все она сделала правильно. Отомстила по делу! А он, подлец такой, и тут ее обломал. Вот что он за человек. Гад ведь, а не человек!
Он нес ее на руках. К себе. Как первобытный охотник. И чувствовал он себя при этом совершенно счастливым.
Главное, чтобы Аня про эти красоты свои не вспомнила. А то и в этих ее «бедах» останется виноват он. Подлец же.
И даже от этой мысли он улыбался.
Артур старательно прижался к тротуару, включил аварийку и развернулся к жене.
— Съешь лимон! — незамедлительно приказала Аня.
— Не поможет. — Он отстегнулся и обнял ее.
— Я пойду, — пробормотала жена. И вдруг ему показалось, что она смущена. Что? Такое бывает?
— Ань. Ну… Ты чего?
— Я боюсь, — вдруг тихо проговорила она.
— Чего?
— Не знаю.
Он чувствовал, как Аня чуть вздрагивает в его объятиях. Что ее что-то гнетет.