— Что внизу?
— Копи застывшей смолы, которая нужна неронам для сращивания технологий с кожей. Они называют её живицей. Надо разрабатывать. Всё что найдешь, клади в вагонетку.
— Всё?
— Да. Если повезёт, то тебя не назначат на вторые работы.
— Вторые?
— Самое мерзкое и ужасное, что можно придумать в этой канализации, которая досталась от наших предков. — Сказал с ненавистью один из заключённых. — Обслуживать их сексуальные капризы, а то так хлыщут кнутом, что упадёшь, полумёртвый. Но они видят, когда падаешь специально, а когда падаешь от боли. Так что, притворяться трудно.
— Зачем всё это?
Люди в испуге обернулись на нерадивого новичка.
— Ты что, не свой? Из Тесио, что ли? Это наша участь. Как зачем? Надо было принять веру Нерона после войны, когда предлагали. Но нет, наши предки гордые, отказались.
— Да, предки виноваты.
— Чёртовы основатели! — Поддержали хором уставшие люди.
— А вы почему не примите веру?
— Ты дурак, что ли?
— Нельзя принять.
— В смысле?
— Ты вообще отсюда? Что за вопросы такие?
— Да ладно, может, он сбежал из тех мест, где всё намного лучше, чем здесь. Не повезло, бедняге. — С явным злорадством сказал кто-то, наслаждаясь тем, что кому-то, наконец, станет так же плохо, как ему. — Нехер было бежать из своего райского сада. Вот теперь настоящую жизнь познаешь.
— Так что? — Настаивал Ровальд, не обращая внимания на колкости.
— Ну ты тупой! Веру принять нельзя.
— А таблички на дорогах? На фермах так говорят.
— Дети так говорят. Они-то ещё не знают, что им сказки рассказывают. На деле, чтобы стать нероном, надо много предавать и служить, пока система не одобрит.
— Например?
— Во дурак, ребят, ну вы видели такого, не? Я вот впервые.
— Отстань от него. Человек в одной лодке с нами, чего уж выёживаться? — Поддержал бородач. — В общем, предательством, или служить кому-то хорошо, если повезёт. Нерон только до войны принимал по желанию в веру, а теперь нет. Остались только старые лозунги, которые никто не меняет.
— А проверки на фермах?
— А это, мой друг, — сказал старик с бородой, — как раз, просто издевательства, чтобы заставить людей сбегать. Ведь сбежавшие нужны. Не могут же взять кого-попало, нужна причина. Иначе, бесправие, беззаконие получается. И в страхе поддерживают, и корм на медикаменты получают.
— Друзья, если бы я сказал вам, что у вас есть шанс выбраться и начать новую жизнь. Что бы вы сделали?
Все дружно рассмеялись. Хохот был настолько истеричным, что заключенные ещё долго пересказывали друг другу по веренице, пока где-то в конце не ударили кнутом:
— Тихо, сучки волосатые!