Однажды, всё, что было утеряно в процессе естественной культурной эволюции, будет возвращено. Однажды. Вместе с этим, и технология создания планет.
Эсхель сказал, что были и более успешные Колыбели, перевозящие род потомственных военных. Значит, одна из колыбелей уже смогла развиться? Тесио ближайший представитель такого развития, вроде как.
Хотя, всё могло быть гораздо сложнее. Непонятно было, почему его Земля отказалась от естественного хода развития событий, отказалась развивать рунницу? Это очень странно. Чем дольше Ровальд размышлял, тем сильнее приходило осознание того, что он ничего не знает, даже обладая такими подробностями.
Поставив книгу на место, Ровальд вышел и направился снова в лес. Только другой.
Под ногами захрустели мелкие щепы коры, сухие ветки. Ночные жители леса метались в страхе, покидая насиженные места.
Эсхельмад тщательно дежурил, выслеживая нерона и подозрительные пустоты. Так прошёл ещё один день. Но вот, ночью третьего дня, посреди глухого лесного массива, где- Ровальд услышал гул земли. Планета стонала. Птицы проснулись и сорвались с крон деревьев, наполнив небо гамом.
— Засёк источник звуковой волны. Отметил. — Сказал Эсхельмад.
Ровальд направился туда. Готовый к неожиданному бою, сжал кулаки, вспоминая работу способностей Щит и Раскол. Нейро-связи работали исправно. Отлично. Остановившись в точке координат. Ровальд огляделся.
Птичий гам умолк, настала мёртвая тишина. Словно сейчас должно было произойти что-то страшное.
Лисы, белки, зайцы. Все были убиты и приколоты иголками к деревьям. Как распятые в сатанинском ритуале. Одна из игл всегда была по центру глотки. Необоснованная жестокость. Животное явно долго мучилось. Возможно, где-то вход. Учитывая, что Ровальд уже добрался до места, которое пометил Седьмой.
— Мерзость…
— А нам кажется прекрасно. Наш бог любит такое. Ему невыносима сама мысль о бренности плоти. Их избавили от муки жизни.
Голос над ухом. Ровальд обернулся, никого.
— Покажись.
Кто-то толкнул сзади и Ровальд провалился под землю. Ударялся об каждую ступеньку и подпрыгивал. Лестница раскалывалась под весом падающего доспеха, крошилась, маленькие камни укатывались следом, подпрыгивая и отбивая ритм. Мир кружился перед глазами, сознание путалось.
Так продолжалось очень долго. Его швыряло из стены к стене, он пробовал восстановить равновесие, но по инерции кубарем перепрыгивал через голову, ударялся о потолок, и вновь беспорядочно кувыркался.
Где-то внизу он распластался, а сознание всё вертелось.
В углу мелькала надпись:
Дезориентация 2 степени