Богатые взаимоотношения с глубоким взаимопониманием занимают центральное место в богословии моей души. Да, для меня важны многие аспекты. Карьера тоже имеет огромное значение, и я стремлюсь представить миру самую лучшую, искреннюю работу, на которую только способна. И даже если бы что-то в ней подверглось внезапным переменам, я уверена, что смогла бы подстроиться. Но если бы я потеряла работу и у меня остались бы только семья и друзья, я бы все равно считала себя самой счастливой женщиной в мире. Моя жизнь черпает величайший смысл, силу и энергию из людей, которых я люблю и которые любят меня.
Как-то я разговаривала по телефону с христианским лидером, под чьим наставлением я находилась многие годы. У нас с ней разный подход к теологии и разные стили проповедования, но ведь любая сестра — это сестра, не так ли? Когда мы обсуждали различия в методиках, я сказала ей: «В изложенной Иисусом истине — любить Господа и любить ближнего своего — ты предпочитаешь склоняться к любви к Господу, пока я склоняюсь к любви к ближнему. Очевидно, мы обе любим как Бога, так и людей, но при этом мы ориентированы на разное».
Любовь к людям имеет для меня огромный смысл. Я не могу отделить политику, теологию, риторику, теории и интерпретации от людей, на которых они влияют. Я не вижу в таком подходе никакой объективности. Я оцениваю достоинства каждой идеи, основываясь на том, как она влияет на реальных людей. Я хочу, чтобы люди знали, что они любимы. Для меня важно, чтобы они понимали свои возможности для процветания. Я верю, что любовь к людям прекрасно вписывается в рамки любви к Господу, поэтому, когда «любовь к Богу» приводит к боли, отторжению, ущербу или травме для людей, значит, мы абсолютно неправильно любим и Господа. Это уже не его ошибка, а наша.
Любовь к людям — это обязательное условие, потому что тесные личные отношения не только предпочтительны, но и важны для состояния внутреннего мира. Откуда мне это знать? Опять же, поскольку я верю в наше великое предназначение, включая встроенные биологические вознаграждения за правильное межличностное поведение, вполне логично, что наука довольно точно объясняет преимущества взаимоотношений, психологические возможности и общее состояние здоровья. Бог и наука не противоречат друг другу (опять же, если мы думаем, что они противоречат, то это наша ошибка, а не ошибка Господа). Именно по этой причине я стремлюсь учиться у биологов, социологов и психологов о взаимосвязанности и, следовательно, о необходимости любви к людям. Благодаря их работе я вижу, что Бог создал нас для дальнейшего процветания. Я понимаю, почему он велел нам жить в обществе, включая подробное описание практик, необходимых для долгого пути: прощение, смирение, служение, сострадание. И наоборот, я понимаю, что любое «послушание Господа», которое приводит к дегуманизации, не может быть святым. Я ведь не велю своим детям надевать боксерские перчатки, при этом убеждая их, что драться нельзя.