— Он из-за бутылки скандал устроил, а я — алкоголик со скверным характером. Нормальная логика, чё.
— Я имею в виду принцип, и ты меня понял!
— Слышь, да уймись ты! — повысил я голос до командного. — Всё нормально, причин для беспокойства нет. Щас зайдём — куплю я тебе бутылку.
— Куда ты зайдёшь? Тебя занесли в чёрный список!
— Ну как занесли — так и вынесут. Это же Дон. Он отходчивый. Сейчас посопит немного — и развеселится. Он по утрам просто смурной немного. Я его знаю. Эй, Дон! — заорал я, сложив руки рупором. Потом смекнул, что х**ню творю, и достал микрофонную стойку. Установил, подровнял, выставил микрофон на максимум. — До-о-о-о-онни-и-и-и!
Звук был охеренным. Загрохотал, зарокотал.
— Что этот долб**б опять делает? — услышал я за спиной.
— Да х*й его знает. Сегодня не вторник?
— Суббота.
— Слава господу...
Толпа начала собираться. Да и похрен, честно говоря.
— Дон! — прогремел я. — Открывай давай, я готов тебя простить бесплатно!
Достал бутылку из инвентаря, приложился.
— Мёрдок, ты... — задохнулся от возмущения Иствуд.
Я его не слушал. Кто вообще слушает бас-гитариста? Пусть привыкает, салага.
Допив, я размахнулся и швырнул бутылкой в окно первого этажа.
— П**дец, — прокомментировали за спиной, когда бутылка с грохотом вынесла стекло.
— Ку-ку, Донни, как слышно?! — орал я. — Выходи, обнимемся! Ты мой брат, и я твой брат. Кончай говниться, тема есть, без тебя — ваще никуда. О! Ща я тебя выкурю.
Я достал басуху Сида Вишеса.
Применён навык Сокрушающий бас
— Тебе посвящаю, Иствуд, — сказал я и, только по тому, как лихо заплетался мой язык, косвенно смекнул, что уже давно и непоправимо в говно. А значит, все мои якобы логические действия запросто могут таковыми не оказаться. Но поздно отступать. Эх, всё пропьём, но флот не опозорим!!!
Пальцы, однако, двигались как следует. Басовая партия из бессмертного трека Clint Eastwood заставила землю трястись под ногами. Дико лютые волны колдунства истекали из толстых струн и летели в сторону кабака «Вспышка справа».
— Ай эйнт хэппи! — весело заорал я. — Айм филин глэд, айв гот саншайн ин э бэг! Айм юзлесс, бат но фо лон, май фьюче из камин он, итс камин он, итс камин он...
На пятом или шестом «итс камин он» возник мега-резонанс. Все оставшиеся стёкла вылетели внутрь. Кабак мелко завибрировал. Посыпалась пыль.
— Выходи, Донни! — орал я, продолжая наяривать на басухе. — Ты меня знаешь, я не от**бусь, меня проще простить, чем обижаться! Я тебе неделю дал пообижаться, это дохера, это вообще максимум, ёпта! Зацени, как я тебя люблю, да тебя ни один пидор никогда так любить не будет, как я — своей ох**нной непорочной любовью, всем своим рок-н-ролльным сердцем!