— Мне неинтересно с тобой разговаривать, — зевнул я. — Вот и всё. Поэтому я пытаюсь хоть как-то себя развлечь. Ты вот с мужиками в трусах зажигаешь, а я — стебу всех подряд. У каждого свои тараканы.
Даймонд со злостью схватил свою кружку, одним глотком ополовинил и уставился на меня пылающим взглядом.
— Если ты согласишься работать на моей предвыборной кампании — я дам тебе площадку, — сказал он. — Самую лучшую площадку! Ты сможешь устраивать настоящие концерты, не придётся ни с кем делиться прибылью. Будет хорошая реклама...
— А взамен — я должен молчать о том, что видел?
— Да ты кое-что соображаешь, — грустно усмехнулся Даймонд. — Видишь ли, мир здесь устроен не самым удобным образом. Грохнуть тебя не получится, пригрозить толком нечем. Остаётся самая эффективная стратегия — выгодно дружить. Что скажешь?
— Скажу, что у меня есть одно золотое правило: никогда не заключать договорённости на пьяную голову, — сказал я и для верности ещё хлебнул.
— Разумно, — кивнул Даймонд. — А когда ты бываешь трезвым?
— А вот это уже никому не известно и никого не касается, — отрезал я. — Carpe diem, как говорится.
— Это что значит?
— Это значит, пошёл нахрен, на санскрите. Ко мне пришли.
В кабак вошли Рома и Иствуд, я махнул им рукой.
— Подумай, Мёрдок. — Даймонд встал и со значением на меня посмотрел.
Подумаю, ага. Что смешнее — отыграть здоровский концерт, или растрепать всем про тайные увлечения Даймонда? Даже не зна-а-аю...
— Я ждал вас, — сказал я, когда эти два брата-акробата уселись напротив меня.
Показалось даже, будто у меня в глазах двоится. Только что сидел один Даймонд, и вдруг — два. Правда, не Даймонда. И разные. Бр-р-р! Соберись, Мёрдок! Ты нужен миру! Нахера, правда, непонятно, но ведь очевидно, что необходим.
— Ромул хотел тебе что-то сказать, — заметил Иствуд.
— Жги, Рома, — кивнул я.
— Щас. — Рома пару секунд посопел себе под нос, собираясь с духом. — Ты — мудак, Медс! Понял? Ты обещал, что мы будем зарабатывать. Что мы поднимемся. А теперь мы ваще дно пробили. И чё? Чё делать, а?!
Я откашлялся в кулак и с трудом сфокусировал взгляд на Роме.
— Это был форс-минор.
— Мажор, — поправил Рома.
— Нет, минор. Мне было грустно. Ты, может, не обратил внимания... Ну, перечитай эти, статы...
— Логи, — поправил со вздохом Иствуд.
— Да хоть ремарки Эрика и Марии, Господи, мне насрать, — отмахнулся я. — Перечитаешь — и увидишь, что репутация рухнула до нуля, когда ты выступил со своим рэпом. А вот когда я запел свою гениальную...
— Так это же ты меня заставил! — заорал Рома. От усердия он аж привстал. Как будто, среагировав на вопль, заработал притаившийся на стуле домкрат. — Ты главный! Ты грёбаный фронтмен! Я, может, и налажал, но задачу выполнил, всё как ты учил! Мне до себя при всём желании до**аться не за что! А к тебе претензии есть!