— Прошу к столу, отведать чем бог послал! — восхитился таким знакомством есаул. — Водка заморожена, соленья выложены, лучшие люди города ждут, сейчас пойдут тосты и речи.
За обедом, как бы вскользь, я отметил, что готов купить платины сколько возможно и попросил посодействовать присутствующих, естественно, за деньги. Свести меня с местными артелями и оптовиками. Деньги, и бумажные и золотые, у меня имеются, не так много как хотелось бы, но есть. А платина мне нужна для ростовских заводов. С платиной возможно получение селитры и нитросоединений в неограниченном масштабе. А это пороха, лаки, краски, взрывчатка и высокоэффективные удобрения для сельского хозяйства, в разы повышающие урожайность зерновых и овощей.
Теперь половину времени я сидел и общался с местным бомондом, надувая щеки на бесконечных переговорах и обещая все и вся, а вечером поднимая тосты за успехи белого оружия, а оставшуюся половину, пользуясь своим удобным, хоть и не совсем понятным статусом «гостя», беседовал с представителями артелей и мелких оптовиков, организуя скупку металла. Я мысленно облизывался, чувствуя себя лисом в курятнике. Кроме самой платины мне нужны были и местные специалисты. "Ноу хау" тоже больших денег стоит. Платиновые рудники я и за рубежом найду, а вот знающих технологии людей только тут. Еще Демидов, отмечал, что его "служитель Попов изобрел способ плавить платину, вещь столь мудреную, что даже в просвещенных краях Европы, как-то Франции и Англии, есть мало людей, кои сей секрет знают". За что приказал выдать изобретателю небольшой аванс. Так что простой рабочий в этом деле превзошел умом европейских профессоров!
История открытия уральской платины невольно заставляет вспомнить старую поговорку: "Деньги идут к деньгам, ордена к орденам", потому что самые богатые россыпи оказались сосредоточенными на земле, принадлежащей самым богатым, некоронованным королям Урала Демидовым. Их крепостные рудоищики Ефим Копылов, Емельян Ростигаев и другие выявили на склонах главного уральского водораздела россыпи, получившие название "поддерников", потому что только растительный слой прикрывал огромные богатства — пески, черные от крупных платиновых зерен.
На одном только Мартьяновском прииске, у юго-западного подножия Соловьевой горы, было обнаружено, а точнее сдано хозяевам в 1827–1829 годах 3384 самородка. Самый крупный из них весил около 9 килограммов.
Среднее содержание металла в этих россыпях, не имевших покрышки из наносов, было таким значительным, что рубеж в 100 пудов за сезон, который казался фантастическим, был не только быстро достигнут, но и превышен: в 1830 году добыли на демидовских приисках целых 109 пудов платины.