Командиров взводов насторожили выстрелы у них за спиной. И особенно потому, что немцы на повозках почти не реагировали на эти выстрелы. Следовательно, фашисты знают, что это стреляют немецкие солдаты. Некоторые партизаны заметили гитлеровцев, пробиравшихся по кустам в ту сторону, где слышалась стрельба. И тут кто-то из командиров выпустил длинную очередь из автомата.
Решив, что это сигнал, партизаны открыли ураганный огонь по обозу.
Бизунок первый понял роковую ошибку.
— Сзади у нас немцы! — что есть силы крикнул он.
Но в грохоте боя его услышали далеко не все. Часть партизан перенесла огонь в другую сторону, и в ответ оттуда сразу же засвистели пули, даже полетели гранаты. Бизунок понял, что назад пути нет, и, крикнув: «Вперед! За мной! Ура-а!» — побежал к повозкам.
Охрана обоза успела спрятаться в кустах. С тыла партизан прикрывал все тот же клинышек кустарника. Но им нужно было перебежать железнодорожную насыпь, за которой начинался спасительный лес. Бизунок первый взобрался на нее и залег. Рой пуль посыпался вслед ему. Отстреливаясь, командир закричал:
— Пулеметы, огонь!
Гитлеровцы бросились в атаку. Но заговорили партизанские пулеметы, и немцы залегли.
— За мной, за мной! — продолжал Бизунок, посылая автоматные очереди в сторону немцев.
Партизаны дружно перебежали насыпь. Несколько человек упали.
— Не оставлять убитых!
Под прикрытием пулеметов и автоматов партизаны стащили с насыпи убитых и раненых. По ту сторону полотна остался только комсомолец Саша Романчик. Раненный, он скатился с насыпи и, чтобы не попасть живым в руки гитлеровцев, взорвал на своем ремне гранату.
Шагая по лесу, партизаны расспрашивали у командиров, каким образом фашисты могли оказаться у них в тылу.
— В этом нет никакой загадки, — хмуро объяснил Бизунок. — Двигаясь по лесной партизанской зоне, они обычно высылают сильный заслон. Вот и напоролись на нашу засаду. Я думаю, даже уверен, что два первых выстрела были сделаны по нашему командиру и по тому юнцу, которого Саблин назначил своим связным.
Хмуро шагали партизаны сквозь мокрый густой кустарник. Во второй половине дня добрались до высокого леса. Возле дороги, на пригорке, выкопали под белой акацией могилу и похоронили четырех друзей. Молчаливо, как и люди, стоял старый лес. Чуть зашумел, когда над песчаным холмиком прогремели прощальные выстрелы, и опять затих.