В результате неудачных действий пилотов запланированное фельдмаршалом Александером на утро наступление так и не состоялось. Понеся чувствительные потери от «дружественного огня», Шернер не решился атаковать не разбомбленные порядки русских и затребовал от англичан подкрепления. В ответ на это фельдмаршал Александер нелестно отозвался о боеспособности своего союзника и приказал ждать скорого подхода канадской бригады генерала Монтегю.
Наступление было отложено на два часа. Немцы стали спешно устранять последствия от «дружественного огня», но не прошло и часа, как соединения Шернера сами подверглись нападению. Выполняя приказ Ставки, войска маршала Рокоссовского перешли от обороны в контрнаступление.
Главный удар был нанесен севернее Людвигслуста, где у немцев находились силы прикрытия в виде наспех созданных опорных пунктов. Массированный огонь гаубиц и ракетных установок за сорок минут буквально смел их с лица земли, и когда в атаку устремился танковый батальон при поддержке пехоты, они не встретили серьезного сопротивления и вышли на оперативный простор.
Наступательный порыв войск генерала Гришина был активно поддержан действиями фронтовой авиации. Впитав в себя подкрепление, прибывшее с аэродромов Восточной Пруссии, летчики устремились вслед за танкистами, прикрывая их с воздуха и расчищая им дорогу от врага.
Первыми силу удара соколов 2-го Белорусского фронта испытали на себе канадцы, спешащие на помощь Шернеру. «Пешки» и «тушки» прошлись по колонне британского доминиона мощным ураганом, раскроив ее подобно консервному ножу, вскрывшему на раз-два банку тушенки.
Нет ничего ужасней и страшнее на войне, чем попасть под удар пикирующих бомбардировщиков. Когда посреди тишины из-за верхушек деревьев неожиданно вываливается тройка самолетов и с пронзительным завыванием начинает падать на машину, в которой ты едешь. Огромное счастье, если ты успеешь выскочить из нее, прежде чем сверху ударит тугая очередь горячего свинца, превращающая всех и вся в бесформенную груду мяса и железа. Если при этом тебя не заденут осколки упавшей рядом бомбы и если ты успеешь добежать до спасительного леса, ты явно родился в рубашке или у тебя сильный ангел-хранитель. Если же ему в этот момент не совсем до тебя, то ты падаешь на землю и, закрыв голову руками, начинаешь истово молиться. Молиться так, как не молился никогда ранее, ибо только один господь Бог может спасти и защитить тебя в эти ужасные минуты. Только он один может укрыть распластавшуюся в пыли букашку от пушек и пулеметов воздушного охотника, яростно прошивающего многочисленными очередями все живое и неживое на своем пути. Только он может сохранить от алчущего взора тех, кто, пройдя на бреющем полете всю колонну, разворачивается и возвращается вновь, желая поразить и уничтожить все, до чего еще не успел дотянуться.