Линда подняла брови:
– Вы имеете в виду дату смерти ее величества Эвержанны Вигорской, ваше величество?
– Мы прибыли сюда вспомнить близкого человека в семейном кругу, – почти благодушно согласился Жамон.
– Наши судьбы начертаны богами, – ритуальной фразой согласился Далларен. – Что ж. Сегодня прием в вашу честь, а послезавтра – день памяти. Надеюсь, вы будете моими гостями.
Линда и не сомневалась – будут.
Ах, если бы от них можно было так легко отделаться, как от Дариты. Не отвечаешь – и все! Что она может сделать?
* * *
– Стерва!
Дарита Далг была красива в гневе. Раздуваются изящно вырезанные ноздри, горят огромные глаза, сдвинуты тонкие черные брови – есть женщины, которым ярость только к лицу.
– На записки она не отвечает и не приходит!
– Плохо…
– Да. Я прошу тебя, проследи за городским домом Креси.
– А это поможет?
– Не помешает, – Дарита рванула тонкий носовой платок. Ткань легко поддалась сильным пальцам с алыми ногтями. Как капли крови…
Что ей еще оставалось?
Следить за императорским дворцом? Смешно…
За академией? Вообще нереально!
Где можно перехватить эту паршивку? Только дома. Но там Винон, сама Дарита туда не сунется!
– Все будет в порядке, ведь ты подлила дочери зелье?
– Конечно!
– Тогда никуда она не денется.
Дарита топнула изящной ножкой:
– Никуда?! Эта дрянь даже ответить не соизволила! Императорская фаворитка, так ее!
– Это прекрасно впишется в наши планы, – кивнул собеседник. – Особенно сейчас, в сложившихся обстоятельствах…
– Но ведь она не отвечает!
– Нашим планам это сильно не навредит! Разберемся!
Дарита подошла к мужчине и приобняла его за плечи:
– Что бы я без тебя делала? Ты всегда умеешь меня приободрить.
Кривой усмешки, скользнувшей по губам собеседника, она не заметила.
Что бы делала?
Да ничего! Лежала бы спокойно, цветочками снизу любовалась! А ты…
Простейшее дело провалить умудрилась! Ничего поручить нельзя! Одно слово – бабы!
* * *
– Спасибо, Лина.
Линда кивнула, не пытаясь разводить церемонии и уточнила:
– Рен?
– Я думал, все закончено, – император поежился. Здесь и сейчас он позволил себе быть слабым. Ну хоть ненадолго…
– Их бы устроил ваш… твой второй брак. С этой мышью.
– Аделой.
– Именно.
Далларен решительно покачал головой:
– Нет. И я надеюсь, ты мне поможешь.
– И я, и мои подруги, и мы все…
– Благодарю. И надеюсь, ты будешь моей спутницей на приеме.
– Буду.
А что еще могла сказать Линда? Императора было жалко. По-человечески.
Не как императора, а как человека, в котором видят только подставку для короны. А что там внутри? Как он себя чувствует? О чем он думает, чего хочет?..