– Колечко, – сказал я. – Медное колечко с буквой «М».
– Медное? – Курнос даже не повернулся в мою сторону и только презрительно дернул плечом. – И что тебе, Мордимер, до медного колечка? Лучше выбрось…
– Маленькое. – Я присмотрелся к нему. – Как раз под пальчик ребенка или молодой девицы. Ха! – И спрятал колечко за пазуху.
* * *
В село мы вернулись поздно, поскольку сперва я приказал Курносу похоронить скелеты, а потом произнес над могилой короткую молитву, предавая души несчастных Господу.
Я не хотел пугать простецов известиями о найденных останках – а ведь следы зубов на черепах беспокоили даже меня. Неужели на здешних пустошах существовал культ каннибалов? И если существовал – ели они человеческое мясо из кулинарных предпочтений либо же было это частью темных обрядов и магических ритуалов?
К тому же человек – существо крупное, а здесь обожрали до костей четырех человек. И как тут не подумать, что это был воистину сытный обед даже для того, кто обладал огромным аппетитом!
Я запретил Курносу кому бы то ни было говорить о том, что мы увидели, а он похлопал себя по лбу.
– Уже забыл, – усмехнулся.
Я рассмеялся: Курнос ведь никогда и ни о чем не забывает, и должен признаться, что его необычные способности иногда меня сильно выручают. Хотя сам я не мог представить, как бы жил с подобной вечной памятью обо всех, даже самых незначительных происшествиях в своей жизни. Пожалуй, ощущал бы тогда себя на вершине огромной мусорной кучи, где среди необозримых холмов всяческой чепухи скрываются истинные сокровища.
Правда, в пользу Курноса говорил тот факт, что он-то умел добыть из той бездны любую информацию, в которой у меня вдруг возникала нужда, – и при этом по первому требованию; а значит, уж как-то он с этой кучей хлама управлялся.
Я приказал ему вернуться к близнецам, сам же подъехал к краю села, где у зарослей бузины стояла халупа Вольфи Ломидуба.
– Милостивый господин… – Бывший солдат вскочил от очага, над которым варил что-то в прокопченном котелке. – Может, желаете поесть? Чем богаты…
Я присел на выглаженный чурбак, который в сем скромном жилище заменял кресло.
– На здоровье, – сказал я. – Но я не голоден. Однако, может, ты со мной выпьешь?
Протянул ему баклагу с водкой, он же усмехнулся, склонил с благодарностью голову и глотнул, аж булькнуло. Прикрыл глаза.
– Сливовица. С костерка, – сказал он мечтательно. – Человек на одном пиве не сдюжит, господин. Никак… – Он глянул на меня вопросительно, а поскольку я кивнул с улыбкой, сделал еще один немалый глоток.
– Погляди-ка, Вольфи. – Я вытащил из кармана медное колечко. – Видел его когда-нибудь?