– …говорят вроде как-то по-другому, ну, типа, ловчей, – наморщился он и загнул второй палец. – Ну, или как-то так…
Что ж, не быть Вольфи Ломидубу знатоком бесед и красноречия.
– …еще казалось, что они не сразу узнавали, кто есть кто, но потом, видать, припомнили… – загнул он третий палец.
Это я тоже мог понять, поскольку случалось, что произошедшая трагедия отбирала у людей даже не часть памяти, а всю ее целиком, оставляя в голове лишь крохи от старой жизни.
– Ну и какие-то они вообще странноватые, – подвел он итог, загибая четвертый палец. – Да и вообще, – добавил, морща лоб.
– Ты мне крепко помог, Вольфи, – сказал я ласково, ибо знал, что не вытяну из него ничего больше.
Он просиял.
– Всегда к вашим услугам, добрый господин, – сказал уверенно.
– Знаю, Вольфи. И ценю это. – Я поднялся и попрощался с ним кивком головы.
– Имперская тяжелая пехота к вашим услугам, добрый господин, – рявкнул он.
Я усмехнулся и вышел, склонив голову, чтобы не удариться о низкую притолоку.
С облегчением вдохнул свежего воздуха, поскольку подозревал, что, во-первых, Вольфи настолько же любил купаться, как и мой приятель Курнос, а, во-вторых, не был он и мастером кулинарного искусства – и то, что готовил в котелке, наверняка подохло очень и очень давно.
Разговор с Ломидубом не дал много нового, но я знал одно: завтра с пристрастием опрошу детей. Если знающие их много лет местные простецы утверждают, что те как-то изменились, то ваш нижайший слуга хотел знать причины изменений.
Кроме того, меня крайне интересовало, каким образом колечко маленькой Маргариты оказалось в яме, в которой спрятали останки четырех трупов.
Пока же я решил прогуляться к ручью. Ночь была теплой, сияла полная луна, а я еще не хотел спать. Особенно учитывая ту гамму запахов, что готова была обрушиться на меня, едва только войду в домик, где ночуют Курнос с близнецами.
* * *
Господь одарил меня тонким слухом, поэтому шаги за спиной я услыхал, несмотря на то что пришлец старался ступать тихо.
Помедлил миг-другой и вскочил на ноги. Обернулся я уже с мечом в руках. В ясном свете луны в нескольких шагах за собой увидел Йоханна, который замер с поднятой ногой.
– И что это ты пугаешь людей в ночи, карапуз? – спросил я, спрятав меч в ножны.
Он же продолжал стоять – неподвижно, в той же неестественной позе. Вперился в меня тяжелым, враждебным взглядом. Был насторожен. Как волк, которого поймали, когда он подкрадывался к жертве.
Ха, почти засмеялся я про себя, инквизитор Мордимер Маддердин – жертва маленького мальчика? Впрочем, приходилось мне слыхивать и не такие истории, а всадить человеку нож в спину сумеет и малое дитя.