Нойшальк также заметил водяную тварь, поскольку из горла его вырвался не то писк, не то крик, сам же чернокнижник мигом повернул, да столь резко, что едва не выпал из седла. Пошатнулся, припал к конской шее, вцепившись пальцами в гриву, – и все же сумел сохранить равновесие.
– Быстрее, быстрее! – верещал он.
Мне не нужно было повторять дважды, поскольку я и так гнал коня изо всех сил. Но преследовавшее нас существо тоже летело все быстрее, и мне казалось, что оно потихоньку приближается. Я боялся, что в конце концов придется противостоять ему, хотя был уверен, что клинок не причинит твари никакого вреда. Это было существо из воды, а мне не доводилось видеть, чтобы река или озеро пострадали от удара меча. Оставались только молитва, сила нашей святой веры и спасительная мощь распятия.
Но видите ли, милые мои, в мире есть создания, происходящие из древнейших времен, – те, что не страшатся христианских символов. Возможно, молитва и аура моей веры сумели бы сдержать водного элементаля, но была вероятность, что тот – всего лишь оружие, направленное кем-то, кого мы пока не видим. Да и сложно представить, чтобы лишенная сознания и чувств вода, сформированная в нечто напоминавшее человека, устрашилась даже самых истовых молитв. Святые слова могут сдержать человека с мечом в руке, но не самый меч.
– В лес! – крикнул я, поскольку рассчитывал, что деревья в чаще задержат нашего преследователя.
Я также знал, что коли водное существо призвано к жизни с помощью магии, значит, неподалеку находится и колдун. Возможно, у нас будет шанс убежать?
Тут конь Нойшалька споткнулся, и чернокнижник завыл от ужаса. Прижался к конской гриве и теперь почти лежал на шее своего скакуна, обхватив ее руками.
Я оглянулся. Голубая тварь была все ближе, но, к счастью, и мы летели к темному лесу, за которым вставали хребты меловых скал. Мой конь тяжело дышал, но не сбавлял шаг. И внезапно скакун демонолога споткнулся снова, но на сей раз доктор Нойшальк вылетел из седла, словно камень из пращи, перелетел через голову животинки и тяжело приземлился в траве. Чудом избежал удара копыт, потом вскочил с поразительной резвостью и разразился не менее поразительной литанией проклятий.
Я тем временем натянул поводья, сдержал коня и повернул вспять, чтобы помочь чернокнижнику в борьбе или бегстве. Водяная же тварь двигалась все быстрее и теперь лишь тридцать, может, тридцать пять футов отделяло ее от Нойшалька. А поскольку была она так близко, я мог ее рассмотреть – и более всего обеспокоили меня кружившие вокруг ее туловища голубые жгуты, напоминавшие щупальца осьминога.