— Всё, ложимся спать, — объявил я. — Только сразу договоримся — никаких тебе там, и даже попыток! У меня есть девушка, которую люблю, и как бы ты почувствовала себя на ее месте?
Завтрак снова в компании Гардиана был практически точной копией ужина. Обильно заставленный бутылками и блюдами стол, тупые шутки Гардиана, и громкий гогот его людей. Разве что за столом теперь оказалось на одного человека больше. Им был Рома Старый. О котором я слышал от плененного перквизитора, что он у Гардиана — правая его рука. Старый действительно выглядел старше всех остальных — лет под сорок. И все-таки седые волосы, усы и борода на его практически без морщин лице, казались накладными. Рома больше молчал, и несколько раз я замечал на себе его пристальные взгляды. В конце завтрака Гардиан заявил, что его не будет до завтрашнего вечера, и предложил мне не скучать. А заодно поинтересовался — не желаю ли я поменять Ларису на какую-нибудь другую прелестницу?
— У нас их хватает, — сказал он. — Ну так что?
— Мне хотелось бы ее оставить.
— Понравилась?! Ну а я что тебе говорил! Любимицей моей была — старательная девочка!
Пока ее Сатрапу в карты не проиграл. А карточный долг — долг чести, пришлось отдать. Но если передумаешь, обращайся к Старому: он на время вместо меня остается.
Сам Роман с первого взгляда вызвал у меня сильнейшую антипатию, несмотря на свою благообразную внешность святоши-праведника. Я кивнул, думая о том, что, если передо мной встанет выбор — кого из них убить первым, ни на мгновенье не засомневаюсь, а бородатый пусть проживет на мгновение дольше.
— Ты осваивайся, Теоретик, осваивайся! — на прощание напутствовал Гардиан. — Тебе среди нас жить. Причем сколько отпущено.
Пришлось кивнуть, и благо, не требовалось изображать на лице энтузиазм, что точно бы мне не далось.
День прошел нескучно. И большую его часть я посветил изучению замка. Стараясь понять — почему Гардиан решил, что тот не с Земли. Он не сказал напрямую, но понять его можно было только таким образом. И в конце осмотра решил, что его вывод не лишен оснований. Разве что самому толком не удалось понять — каких именно. Все выглядело достаточно по земному, конечно же, с учетом древности. И в тоже время меня не покидало стойкое впечатление — он прав. Разве что совсем не почувствовал хоть чего-нибудь гнетущего. Непривычно — да. Местами неудобно — верно. Частью абсурдно — согласен. Но чтобы гнетущее…
Внутренности замка оказались целыми не везде. Кое-где было разнесено в прах, и все-таки большая часть осталась нетронутой. Вплоть до того, что на столе в одном из помещений стояла заполненная чернильница, рядом — пучок птичьих перьев и недописанный свиток с какими-то письменами. И все выглядело так, как будто писец покинул комнату минутами назад. Колпак на полу, определенно ночной, который надевали на голову, перед тем как лечь спать, еще какие-то вещи. Прав был Гардиан — как будто бы все и обычное, и в тоже время — что-то не так. Тогда мне пришла мысль, что в замке обязательно должны найтись предметы культа — распятия, иконостасы, алтари, жертвенники, нательные крестики, образки, четки, что-то еще. Чтобы в конечном итоге не увидеть ничего и отдаленно похожего. Что было странным, и необъяснимым, ведь даже первобытные люди создавали идолов из камня, дерева, кости, что же тогда говорить про более поздние времена?