Днем откровенно отдыхал, решив таки ознакомиться с прессой. Из газет ничего нового и интересного не извлек, разве что описание празднования Дня Рождения Барона. Все газеты особо отмечали пышность и размах, с коим был сей день отмечен в Свирре. Деликатно говорилось, что подобное не свойственно было доселе Вергену, которого вряд ли можно было упрекнуть в аскетизме, но и тяги к роскоши за ним не замечалось. Между строк словно просматривалось слово 'через чур'. А местный 'оппозиционный' листок, который мне достался вообще бесплатно и в нагрузку от почтальона (такую дрянь у нас в районе мало кто читает, похоже) и попросту разливался помойкой, что празднование в Свирре превзошло подобные мероприятия в Эбидене при враге человечества Орбелии… С учетом того, что этот рупор оппозиции на самом деле насквозь ручной и прикормленный — симптомчик интересный… Будем таки посмотреть на это. В интересное время живем, товарищи!
В начале шестого, с облегчением выдохнув, уже по полной форме и собрав все снаряжение — отправился наконец на службу. Хорошо-то как, наконец-то подальше от этих баб! Хоть отдохну немного душой. И телом.
Отойдя от дома уж прилично, обернулся — стоит, гляди-ка ты, у ворот, вслед смотрит, заррраза. Чорт, надо будет как-то неделю потерпеть, всего-то…
***
В эту смену нам выпало дежурить на новом объекте… ну как — новом. Восстановили и привели в годность какую-то старую заставу на берегу Студеной, между началом канала и новой границей. За каким чортом это надо, мне лично не очень ясно, но, по-большому-то счету — и наплевать. До ночи все одно доедем, хотя, конечно, далековато — верст тридцать от города. Если сменщики так же поедут — то получается обратно наутро только выезжать будем, день отдыха теряем… надо поднять вопрос об доплате, пожалуй.
Выезжая из города, обратил внимание на районную шибеницу — устройство отнюдь не пустовало, и там покачивалось аж трое клиентов, причем одна явно баба, судя по одежке. От дороги далековато, не разглядеть что там написано, да и не столь интересно. Но за пустяки тут не вешают — то ли украли много, то ли зарезали кого, или пытались.
Как-то вдруг подумалось, что там, где человеческую жизнь ценят, там и цена ей известна. И цена это вполне конкретная, у каждого своя, порой вовсе и невеликая. А вот там, где жизнь «бесценна»… так она и есть без цены. И странное дело — вот ТАМ, у нас — государство всячески жизнь оберегало, права отнимать ее никому не давало… и даже само себе запрещало порой это. И что в итоге? Да то, что разучились вовсе это ценить. И как только чувствовалась где безнаказанность — то лилась кровушка, причем ладно бы лилась для дела — так ведь по дурному и почем зря. Ну а вот тут, где и войны, и рабство всякое, и бандитизм, и смертная казнь в праве любого деревенского головы, и никаких особых проблем с пальбой граждан по желающим их ограбить — как-то отношение к чужой жизни более трепетное. И отчего-то мне кажется и убыль населения тут от насильственной смерти поменее чем у нас в схожих условиях… Да ведь и сам начинаешь себя иначе вести, когда знаешь, что твоя жизнь не бесценна, а стоит вполне конкретную сумму.