На площадке второго этажа, ссутулившись, стоял соседский мальчишка. Он утирал рукой нос и всхлипывал. Рукав его куртки был порван, а глаз украшал свежий синяк.
– Юрик? – остановилась девушка. – Опять Лютнев?
Юрик молча кивнул. Толик Лютнев – местный разгильдяй лет шестнадцати, следуя давней традиции всех дворовых разгильдяев, отнимал у ребят деньги, которые давали на карманные расходы их родители.
– Сколько забрал? – спросила фехтовальщица.
– Стошку.
– Почему отцу не скажешь?
– Не верит, говорит, сам теряешь, грозит тоже наподдать.
– Где Лютнев?
– Внизу. Курит.
Женька выскочила на крыльцо. Лютнев, коротко стриженный парень с пустыми рыбьими глазами, действительно был там и курил.
– Опять Юрку грабишь? – подскочила к парню возмущенная девушка.
– Не лезь, Шмелева!
– А ну, отдай пацану деньги!
– Какие деньги? Врет он все! Потерял, а на меня гонит. И не прыгай тут как сексуально озабоченная! Достала уже, чемпионка хренова!
– Ах ты, урод!
Фехтовальщица взвилась, словно ужаленная, и яростно вцепилась Лютневу в горло. Сигарета отлетела в сторону. Оба, потеряв равновесие, свалились в снег и, перевернувшись пару раз, выкатились на дорогу… Резко затормозил прямо перед ними черный джип с тонированными стеклами. Из кабины с каким-то заковыристым восклицанием выскочил водитель и стал растаскивать драчунов в разные стороны.
– Отвали, козлина! – сипло крикнул Лютнев.
Водитель бойцовским приемом свалил Лютнева на снег. Тот заорал, потом кое-как поднялся и, приволакивая ушибленную при падении ногу, с руганью поплелся прочь. Водитель подал Женьке руку, она встала и чуть снова не потеряла равновесие, потрясенно уставившись на своего неожиданного защитника. Черноволосый, с южным типом лица, напоминающим черты молодого Антонио Бандераса, он был тем самым парнем, который в утреннем сне вытащил ее из омута. Даже сейчас этот смуглый спасатель казался каким-то нереальным видением, акробатом, спустившимся из-под купола некого потустороннего цирка.
– Все в порядке? – спросил он по-французски и улыбнулся так, будто сам помнил о встрече на берегу зеленого омута.
Фехтовальщица не растерялась, – благодаря усилиям матери сделать из нее утонченную девушку, она достаточно хорошо знала французский язык.
– Вы кто? – спросила она.
– Этьен Саваль, а ты?
– Женька.
– О, Жени! Хорошо. Ты зачем дралась?
– Он деньги у Юрки отнял.
– Деньги? Сколько? – француз достал из кармана купюру и подал фехтовальщице. – Возьми. Столько хватит?
– Хватит… но… но так не бывает!
– Ты никогда не встречала добрых людей?
– Я не об этом… вы приснились мне сегодня!