– О! И что же у нас было?
– Вы меня спасали.
– В горах?
– Нет, не в горах, почему в горах?
– А я альпинистом раньше был. Сорвался однажды, бросил, теперь профессора вожу.
– Какого профессора?
– Из Сорбонны.
– Чего это его сюда занесло?
– Путешествует, книгу пишет.
Женька взглянула на тонированные стекла черного внедорожника. Там, словно некая загадочная сущность, шевельнулся кто-то, но наружу не вышел.
– Что вечером делаешь? – спросил Саваль.
– На гору еду с ребятами.
– Горный слалом! Отлично! А давай лучше встретимся!
– Зачем?
– Ну, есть повод отметить твое спасение. Ведь вы русские всегда отмечаете что-то.
– Нет, не могу. Извините, мне пора, у меня тренировка.
– Погоди, не спеши! Ты еще сама не знаешь, от чего отказываешься!
Этьен шутливо приобнял фехтовальщицу за талию. Женька почувствовала, как под спортивной курткой что-то мягко екнуло, но отстранилась.
– Да знаю я, – усмехнулась она.
– А давай проверим! Вечером я позвоню тебе.
– У вас нет моего номера.
– Есть.
Саваль хитро улыбнулся и скрылся в своей черной машине. Женька проводила его длинным взглядом, сунула купюру в карман и побежала на остановку.
Пропустив из-за этой странной встречи свою маршрутку, на тренировку она опоздала. Отец, крепкий подтянутый мужчина с лихими гвардейскими усами, поставил проштрафившуюся дочь перед строем и отчитал как новенькую. Ребята тихо посмеивались, а она думала об Этьене Савале.
Фехтовальщице всегда хватало мужского вниманием, но с раннего возраста воспитанная как боец, лопатки которого не должны касаться пола, она умело выдерживала изнурительную борьбу там, где ее, менее тренированные, подруги не без удовольствия сдавались. Пару раз Женька сильно влюбилась, быстро поняла, что это несвобода, поэтому старалась больше таких ошибок не делать и никого в свое независимое сердце не пускать. И вот сейчас его неожиданно встревожил этот странный водитель, встреча с которым показалась ей чьим-то вызовом, более того, даже неким предзнаменованием. «Может быть, пора? – подумала девушка. – Мне уже семнадцать, и я не влюблена… Алиса, говорит, так лучше. Или не лучше?.. А если этот Саваль мошенник, аферист… или даже… убийца?..» Несмотря на свои семнадцать лет, Женька наивной не была, – время, в котором она жила, этому не способствовало. Любому было бы понятно, что встреча с ее новым знакомым может оказаться опасной, но это еще больше заставляло думать о ней фехтовальщицу. «Так ведь я тоже не девочка из кружка вышивания», – подумала она и решила, что с этой стороны ей точно не будет за себя стыдно.
В перерыве ребята-фехтовальщики собрались у скамеек и стали говорить о будущем чемпионате. Само по себе, это событие радовало Женьку, но сейчас что-то в нем начинало ее раздражать.