– Сёзя, Сёзя…
Мне было не до братика. Стало очень горько от мысли, что за лето Маргаритка подружится с другим мальчиком, будет с ним играть, смеяться, хлопать ресницами, придумывать кукольный театр… а я буду один… Расстройство моё заметила мама и попросила отца, чтобы он взял меня на свою работу – на стадион «Динамо».
– А завтра и возьму. Завтра футбол как раз будет: «Торпедо» – «Динамо».
Охото-рыболовная секция разместилась на стыке южной и западной трибун стадиона, прямо под ними. Громадные окна и наклонный потолок, много зелени, кресла в шкурах, чучела – головы кабанов и лося с короной рогов, волк с разинутой пастью, орёл, поймавший зайца.
Перед окнами охото-рыболовной секции находилась волейбольная площадка, и там тренировались девушки. Я нашёл себе занятие – бегал за мячом, если он далеко улетал, и ногой отбивал его в сторону спортсменок. Тренер волейболисток был охотником и состоял у папы моего в секции. Неподалёку дяди-рабочие в одинаковых спецовках ремонтировали разрушенную бомбой во время войны часть трибуны. Говорили они на каком-то другом, непонятном языке.
– Это немцы, – сказал мне тренер, – воевали против нас, бомбили – теперь вот строят… Военнопленные, а вон на досках два солдата с автоматами – это конвой, они охраняют, сторожат их, чтобы не сбежали… А Германия ихняя далеко – бежать бесполезно.
Потом мы с папой и волейбольным тренером пошли смотреть футбол. От нашей секции через коридор была дверь, выходившая на трибуны стадиона. Там даже был небольшой огороженный закуток человек на восемь.
На зелёное поле выбежали футболисты в синих футболках и белых трусах. «Наши, динамовцы», – сказал папа, и с этой минуты динамовцы стали и моими – стали моими навсегда. Я переживал за них изо всех сил: кричал, хлопал в ладоши, прыгал. Свистеть я тогда ещё не умел.
На стадионе было много людей, и когда динамовцы забивали гол, одни дяди хлопали и кричали, а другие сидели молча. Я спросил папу:
– А почему вот эти дяденьки не хлопают?
– Они не за «Динамо» болеют, а за «Торпедо».
– Болеют?
– Ну да, болеют.
– И у них температура есть?
– Наверное, есть… градусов сорок.
Команда «Динамо» выиграла – счастью моему не было границ (я и по сей день помню вратаря Хомича, нападающего Бескова, капитана команды Семичастного). Я тогда очень радовался за динамовцев: какие молодцы! Сколько людей на стадионе – и все их знают. Какие они знаменитые! Наверное, это здорово – быть знаменитым.
На июль месяц, на вторую смену, родители решили отправить меня в лагерь. Построили нас, ребятню, мальчиков и девочек, в колонну у северной трибуны стадиона «Динамо», и двинулись мы к Белорусскому вокзалу. Я шагал вместе со своим отрядом, а рядом со мной шла мама. Поезд тронулся, мама помахала мне рукой, а я в ответ тоже отчаянно замахал и… расплакался – опять без мамы… Станция Дорохово, сели в автобусы. Пионерский лагерь «Руза» (через шесть лет я найду здесь свою судьбу).